Автономное плавание - [55]
Как назло, в голову лезли какие-то убогие шутки, которые вполне могли оказаться на поверку старыми и бородатыми, как Карл Маркс и Фридрих Энгельс. А ему требовался знаковый анекдот из того – будущего – времени, который ни с чем не спутаешь и неправильно не поймешь.
– Ну, рассказывай, коль приспичило, – пожала плечами Кайзерина. Очевидно, анекдот – последнее, в чем она сейчас нуждалась.
– Да, так вот, – Олег бросил в пепельницу измятые останки так и не зажженной сигареты и, достав из пачки другую, неторопливо закурил. – Сидит в Москве народный комиссар…
– Кто? – удивленно подняла бровь Кайзерина.
– Народный комиссар, – повторил Олег. – Министр…
– А!
– Я могу продолжать?
– Да.
– Сидит, значит, в своем кабинете министр, то есть народный комиссар Путин…
– Кто? – поперхнулась сигаретным дымом Кайзерина.
– Народный комиссар Путин, – объяснил Олег, внимательно следивший за реакциями своей дальней родственницы. – Фамилию я, разумеется, придумал. Я не помню, как там его звали на самом деле. Какая-то еврейская фамилия. Ведь ты же знаешь, Кисси, все комиссары евреи.
– А Путин это еврейская фамилия?
– Не знаю, – пожал плечами Олег, изображая полного дебила, но не просто дебила, а качественного, то есть национал-социалистического.
– А! – кивнула уже порядком дезориентированная Кайзерина. – Да. Я поняла.
– Хорошо! – улыбнулся Олег. – И вот сидит этот Путин в своем кабинете, а к нему другой комиссар приходит. М-н… Как бы его назвать? Ну, пусть будет Березовский.
– Как ты сказал? – она побледнела. Нет, это слабо сказано. У нее кровь от лица отлила. Или как говорят? Ни кровинки в лице?
– Ну, не знаю я их еврейских фамилий! – взмолился Баст. – Гусинский, Абрамович, Березовский, Черномырдин, Ходорковский…
Олег перечислял все фамилии, которые знал, из тех, что на слуху, и которые что-то могли сказать тому, кто знает, о чем, собственно, речь.
– Ты… – Кайзерина внезапно охрипла, а в зеленых – все-таки они были зелеными – глазах… Ну, пожалуй, Олег мог бы описать это выражение одним словом – безумие.
– Я… – кивнул он. – А ты… Ольга? Только без истерики!
Черт! Кто же знал, что ее так проберет, но, слава богу, оклемалась она довольно быстро, и Ицкович – от греха подальше – увел ее из кондитерской на воздух.
«Любопытная ситуация…»
Любопытная? Ну, вы и скажете, сударь! Ведь это, положа руку на сердце, никакая и не ситуация вовсе, а сплошное безобразие. Фантасмагория и сон разума, вот что это такое! Однако же факт: как минимум дважды на протяжении очень короткого времени: в католическое Рождество и в Новогоднюю ночь в Европе случилось что-то такое, что, как говаривали русские народные сказочники, ни в сказке рассказать, ни пером описать! Или, может быть, случилось это не там и тогда, а здесь и сейчас: в смысле, при переходе 1935-го в 1936-й?
«Нет, это глупость и дебилизм! – Ицкович выбросил окурок и потянулся за новой сигаретой. – Все это ведь совершенно условно. Вон в России старый новый год вообще десятого января отмечают… или тринадцатого? – не важно…»
И потом, дело ведь не в дате, а в сути происшедшего. И почему именно они? Чем таким заслужил это приключение доктор Ицкович из Израиля или профессор Матвеев из России? Почему Таня и почему Ольга? И почему именно русские, хотя он-то как раз русский лишь условно и в кавычках, но все-таки почему? А что если и в январе – в православное Рождество – тоже кто-то?.. И, может быть, не в одной Европе… В Израиле вообще Новый год в октябре! Вот будет весело, когда все мы начнем раскачивать лодку… каждый в свою сторону.
Он взглянул на Ольгу и мысленно вздохнул.
«Кажется, пронесло…»
Ну отчего именно у таких ярких женщин, как Кейт, случаются такие вот постыдные срывы? Или истерику следует приписать Ольге? Или все дело в том, что они слишком разные, тихая и славная, бесконфликтная «белая мышь» Ольга Ремизова – библиотекарь из Питера и яркая, пожалуй, даже экзотичная Кайзерина Кински, жадная до удовольствий, циничная и шумная нимфоманка? Все может быть, но одно совершенно очевидно. Когда Ольга ехала в Вену, где жила ее более успешная младшая сестра, удачно вышедшая замуж за итальянца, работающего в аппарате Евросоюза, ей и в голову не могло прийти, что встреча со старой подругой под Новый год в Праге закончится таким вот кунштюком. На самом деле, как подозревал Олег, Ольге новое амплуа поначалу даже понравилось, не могло не понравиться! Во всяком случае, все, что он знал о ее прошлой жизни со слов Татьяны, говорило в пользу такого предположения. Таня несколько раз упоминала свою старую подругу – они жили в одной комнате в университетском общежитии – и, хотя у нее не было повода подробно рассказывать Ицковичу об Ольге, рассказала все-таки достаточно, чтобы составить представление об этой совершенно незнакомой женщине. «Ольга хорошая», – вот главное, что запомнил Олег. Остроумная и симпатичная – даже в команде КВН играла, – но при этом мягкая, интеллигентная, сначала просто спокойная и неконфликтная, а позже – робкая уже, тихая. Такое случается иногда с людьми, у которых жизнь не задалась. Вот вроде бы все стартовые условия имеются, а не пошло. Почему так? Кто же знает. Ицкович и сам таких людей немало повидал. И даже то, что в связи с несчастным кратковременным браком Ольга попала в Питер, где у нее ни родных, ни знакомых, даже это было, что называется «в струю». Если уж не заладилось, так во всем.
И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте. Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие… Или изменить хоть что-то… Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное — начать. Так, как подсказывает совесть Так, как велит память.
Капитан Алешкин был матерым бойцом и опытным командиром отдельной разведроты космического десанта. Однако, честно и до конца выполнив свой воинский долг, он внезапно превратился в заключенного, приговоренного к смертной казни за особо тяжкое преступление против Содружества. Теперь у него только два пути: позорная казнь — или смертельно опасная секретная миссия в составе диверсионной команды на враждебной планете…
Третий рассказ из цикла об Александре Вингер. Бесстрашные борцы сопротивления на планете Гарос-IV вступают в очередное противостояние с имперцами. Выясняется, что Империя тайком строит новую базу в соседнем городе Зила, в которую уже перевезены новые опасные системы вооружения. Выяснив всю подоплеку мероприятия, подполье решается на отчаянный шаг, призванный помочь людям выжить в ожидании подкрепления.
Планету Кейла Рендора уничтожают с помощью неизвестной доселе технологии. Случайным образом, ему удается выжить, но след остался и на нем — время жизни быстро утекает. За это время герою предстоит встать на след таинственной силы, уничтожившей его планету и найти способ избавления от приобретенной болезни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Не получается у Алекса тан эль Зорго жить спокойно. Понесло его в экспедицию по поиску архипелага, с которого пришли предки его жены. А тут еще богине помощь понадобилась, и ведь не откажешь. А враг странный, даже страшный и непонятный. Да и богиня что-то темнит. Ох, не все чисто в этой истории.
Тимофей Васильевич Аленин прошел нелегкий путь от казачонка-пастуха до подполковника Генерального штаба и начальника Аналитического центра при российском императоре. Новой службой были предотвращены несколько покушений на императора и членов его семьи, разгромлены и уничтожены заговорщики, пытавшиеся совершить новый гвардейский переворот. В морском ведомстве Российской империи появилось подразделение боевых пловцов, которые уже успели отметиться в противостоянии России и Англии, утопив два британских эскадренных броненосца. Война с Японией, а возможно и Англией, неизбежна, и перед Алениным-Зейским императором поставлена очень трудная для исполнения задача…
После авиационной катастрофы военный лётчик приходит в себя в госпитальной палате в теле поручика-авиатора. 1914 год. Всего ничего до Первой мировой. Нужно успеть вжиться в эпоху, попытаться ответить делом на вызовы судьбы. Но сначала… Сначала нужно полностью овладеть доставшимся телом и восстановить собственные навыки…
Тимофей Васильевич Аленин-Зейский, в тело которого пятнадцать лет назад попала матрица или душа офицера спецназа с огромным боевым опытом, за эти годы достиг многого. В настоящее время он получил личный приказ императора Николая II встретиться с командующим Бэйянской армией генералом Юань Шикаем, который, вероятнее всего, готовит военный переворот в империи Цин. Вот уже три недели идёт русско-японская война, начавшаяся 16 августа 1903 года. Мы выиграли три морские битвы, получив значительное преимущество на морском театре военных действий, но с большой вероятностью ожидаемо, что Британия и САСШ вмешаются в боевые действия на стороне Японской империи.