Автономка - [57]

– Ладно, это небольшие деньги. Что Иван? Ты звонил ему?

– Вот только-только поговорили. Он еще не знает, что к нему поехали.

– Как он себя ведет?

– Упирается. Если бы вы разрешили, мы отучили бы его упираться…

– Пока нельзя. Можно будет только после того, как узнаешь, где он диск свой хранит. С данными этого диска я в любой стране мира могу стать жертвой экстрадиции. Выдадут по первому же запросу…

– Убрать Ивана, и никаких проблем. И не успеет никому диск передать.

– Тоже нельзя. Он говорит, что диск уже в конверте с адресом прокуратуры и будет отправлен сразу, если только с ним что-то случится. Смеется, говорит, что я тебя поставлю охранять его, чтобы никто не навредил. Понимаешь, до чего обнаглел!

– Понимаю, Алишер Алишерович. С таких следует с живых шкуру снимать…

– Не отказался бы посмотреть на это. Но не сразу. Что он говорит про саблю?

– И не отказывается, что она у него, и не подтверждает.

– А когда он мог подсунуть фальшивку?

– Это вообще непонятный вопрос. Сабля, кажется, всегда была на наших глазах…

– Ладно. С этим разберемся. Ты когда сам выезжаешь?

– Мне должны передать данные по сыну генерала, тогда и решу.

– Смотри, чтобы твои парни дров не наломали.

– Не волнуйтесь, Алишер Алишерович, они без звонка мне шагу не сделают…

– Тогда звони, если что-то выяснишь.

– Обязательно, Алишер Алишерович».

Глава четвертая

1

Арцыбашев снова задумался, как и после прочтения первого листа. Полковник не торопил старшего лейтенанта, давая ему время, чтобы осмыслить материал и совместить второй разговор с первым. Но соображал Василий быстро.

– Значит, я правильно просчитал, – сказал он наконец. – Иван Александрович Самойлов – старый и опытный шантажист и подбирает факты тщательно, иначе Нариманов не опасался бы его.

Дед Морозов согласился.

– Школа КГБ сказывается. Они всегда вербовали агентуру, используя методы шантажа. Я где-то видел даже целое методическое пособие, изданное в КГБ для служебного пользования именно по методам вербовки – и каждый из методов предусматривал вариант шантажа, как наилучший и наиболее действенный. Алишер Алишерович не понимал, с кем он связался, когда брал себе в помощники отставного полковника КГБ. И Иван Александрович себя показал. Он наверняка вел подробное досье на Нариманова, фиксируя каждый его шаг, и, думаю, помимо этого имел на него и «советское» досье, где учтены все старые грехи. Я допускаю, что с этим-то досье он и пришел к нему, предлагая принять на работу в обмен на неразглашение. И теперь держит Алишера Алишеровича на ниточке. Интересно, чего он от него требует, кроме гарантий собственной безопасности?

– Узна€ем, товарищ полковник. Но это по большому счету не наш интерес, это задача ФСБ. И я очень надеюсь, что запись этого разговора туда не попадет. Иначе они просто нацепят на Самойлова наручники и скажут, что сдал его Нариманов. И Самойлов сам отдаст им свой диск, чтобы ответить Алишеру тем же. Боюсь, что тогда нам и до Азирхана Насира добраться будет невозможно.

– Не волнуйся, запись не передадут. То, что передавать, я сам предварительно просматриваю и сортирую. Во вред своим интересам мы работать не будем. Наша задача все же несравненно важнее той, что ставит перед собой ФСБ. Они хотят осудить преступника, вора, а мы хотим обезвредить крупного организатора террористических актов. Разница слишком велика, чтобы ее не заметить. Но ФСБ – вернее, отдельные ее сотрудники, – чтобы выслужиться, могут и нашими интересами пренебречь, невзирая на то что это интересы не ведомственные, а государственные. И потому мы должны работать скрытно и аккуратно.

– И то хорошо. Но меня больше другой вопрос волнует, – сказал Василий. – Можно сказать, наполовину личный. Что с саблей? У кого она? Я из первого разговора понял так, что сабля у Самойлова, хотя Иван Александрович ни разу не сказал «да». Но при этом и не отрицал, что сабля у него. Второй разговор тоже наводит на недоумение. У меня даже мелькнула мысль, что отец саблю подменил…

– Он не успел, – сказал Дед Морозов, – мы не успели, это дело не однодневное. Только ножны сделали – и на это месяц ушел. После ножен должны были сделать саблю. Еще, пожалуй, два месяца. Что касается Ивана Александровича и его манеры общаться, то это тоже старая школа. Он хорошо умеет держать человека на поводке, не говоря ему ни «да», ни «нет», если сам еще не решил, как ему выгоднее себя вести. Но если сабля у него, он, как коллекционер, не сможет долго без нее прожить и обязательно будет за ней присматривать. Предполагаю, что в этом случае сабля должна лежать в каком-то тайнике, который он должен время от времени навещать. А вот в обнаружении тайника нам может помочь спутник…

Полковник Морозов перевернул на столе и пододвинул старшему лейтенанту остальные листы принтерной распечатки.

– Здесь еще множество распечаток разговоров, ничего, кажется, не значащих, по крайней мере, к нашему делу отношения не имеющих. И карты космической съемки. Координаты объекта нанесены на план города. Карты нам предоставили с тех мест, где Иван Александрович задерживался дольше пяти минут. В двух случаях, как я проверил, это были магазины. Эти странички я зачеркнул. Остальные стоит проверить. А теперь перейдем к самому главному.