Автономия. Как появился автомобиль без водителя и что это значит для нашего будущего - [25]

Трудность состояла в том, что Монтемерло – слишком осторожный водитель. Он внимателен к деталям до невероятной степени. Если выбирать необидную формулировку, можно было бы сказать, что он «стремится избегать риска». «Нам приходилось заклеивать его окно, – вспоминает Трун, – чтобы Майк не видел, как быстро мы едем». Монтемерло однажды заявил остальным членам группы, что он никогда не сядет в беспилотный автомобиль, если его скорость будет больше 8 км в час. Можно сказать, что за рулем Stanley Монтемерло ползал по пустыне, стараясь обхдить стороной не только холмы, но даже объезжать камни. Позже, в гараже алгоритм машинного обучения изучал стиль вождения Монтемерло и формулировал правила, чтобы автомобиль руководствовался ими в будущем. Привыкший к большим скоростям немецких автобанов Трун не одобрял черепашьего темпа, который Stanley перенял у Монтемерло. Поэтому, улучив неделю, когда Монтемерло был в отпуске, Трун перепрограммировал Stanley так, чтобы он шел на 20 % быстрее.

А потом настал тот знаменательный день 2005 года, когда к Труну в его офис в Стэнфорде явился неожиданный посетитель. Трун увидел фигуру в дверном проеме. Фигура сделала несколько шагов вперед и представилась: «Привет. Меня зовут Ларри Пейдж».

Разумеется, Трун знал, кто это такой. Удивительна была степень заинтересованности Пейджа в его проекте. «Ларри всегда был энтузиастом робототехники», – говорит Трун и добавляет, что, если бы Пейдж не основал Google, он мог бы защитить кандидатскую диссертацию по робототехнике. Проект Труна вызывал у него искренний интерес. У него был миллион вопросов. Он хотел понять, насколько реальна технология, сколько времени отделяет нас от беспилотного автомобиля. Столетие? Десятки лет? Пара лет? Что Трун думает на этот счет? На самом деле, Пейдж был настолько заинтересован, что посвятил Труна в свои планы присутствовать на гонках DARPA Grand Challenge. Благодаря общему интересу к беспилотным автомобилям Трун и Пейдж подружились. Со временем их дружба стала крепче, поскольку оба любили браться за задачи, от которых отказывались все остальные, считая их неразрешимыми. В тот момент Себастьян Трун еще не догадывался, что знакомство с Пейджем изменит всю его жизнь.

В 4:30 утра 8 октября 2005 года представители DARPA вручили Red Team USB-накопитель, содержащий файл с 2935 точками – трассу вторых состязаний Grand Challenge. Общая протяженность кольцевого маршрута, начинавшегося и заканчивавшегося в городе Примм, Невада, составляла 212 км.

То, что происходило дальше, очень напоминало первые соревнования. Один из членов группы побежал в ее командный пункт. Другой загрузил файл с точками на общий жесткий диск группы. Компьютерная программа проанализировала точки и добавила тысячи других, так что расстояние между ними, составлявшее в исходном файле примерно 80 м, сократилось до одного-двух. Затем трасса была поделена на участки между членами группы, которым предстояло их проверить. Группа предварительного планирования просматривала каждый участок, проверяя, что он проходим для Sandstorm и Highlander.

В беспокойные минуты вынужденного безделья, пока работала группа предварительного планирования, Уиттакер, Урмсон и Петерсон обсуждали план действий. Первые соревнования, проходившие полтора года назад, были свежи в памяти у всех. В тот раз они сосредоточились на скорости и, может быть, заставили Sandstorm действовать на пределе ее возможностей и за этим пределом.

Поэтому в этот раз тройка решила воспользоваться тактикой «зайца и черепахи». Одна из машин пойдет в комфортном для нее режиме – так медленно, что до финиша она доберется обязательно. Таким образом, если никто больше не сможет финишировать, у Red Team, по крайней мере, будет машина, которая прошла всю дистанцию.

Sandstorm систематически отставала от Highlander по скорости на 10 %, что инженеры связывали с подвеской компьютерного контейнера: из-за его колебаний машине было труднее определить свое местоположение. Поэтому Highlander должен был стать «зайцем» Red Team. Sandstorm отводилась роль «черепахи».

На участках, которые группа предварительного планирования относила к «умеренно сложным», Highlander должен был идти на 20 % быстрее Sandstorm. На «совершенно безопасных» отрезках, решил Уиттакер, Sandstorm разрешено разгоняться до 43 км в час, а Highlander – до 48, то есть на 12,5 % больше. Нужно рассчитывать, говорил Ред, что Highlander пройдет трассу за 6 часов 19 минут со средней скоростью в 38 км в час. Запасной вариант, Sandstorm, должна придти к финишу через 7 часов 1 минуту.

Урмсон и другие члены Red Team наблюдали за ходом гонки из палатки Стэнфорда, потому что оттуда открывался самый лучший вид. Highlander был первым на стартовой позиции. Первые несколько миль он возглавлял гонку. Затем, почти через 27 км, у него начались проблемы. Заглох двигатель, машина остановилась, затем снова двинулась вперед. Во время подъема в горку двигатель заглох снова. В этот раз машина стала скатываться вниз. Со второй попытки она преодолела подъем, но тем не менее на испытаниях ничего подобного не происходило.