Автобиография - [9]

Она научила меня прославлять Тебя, о мой Бог, во всех Твоих деяниях. Все, что открывалось моему взору, побуждало меня поклоняться Тебе. Если шел дождь, я мечтала, чтобы каждая его капля превратилась в любовь и хвалу Тебе. Мое сердце неосознанно питалось Твоей любовью, и мой дух беспрестанно был поглощен мыслями о Тебе. Казалось, мое существо разделяло все то доброе, что совершалось в мире, стремясь лишь к тому, чтобы сердца всех людей соединились в любви к Тебе. Такое отношение настолько укоренилось во мне, что я смогла пронести его даже через самые большие мои испытания.

Моя сестра немало помогла мне, укрепив во мне эти добрые побуждения. Я часто проводила с ней время, и любила ее, так как она проявляла по отношению ко мне огромное внимание, обращаясь со мной с исключительной нежностью. Несмотря на то, что судьба не вознаградила ее соответственно ее происхождению или добродетели, она всегда проявляла милосердие и любовь, как ее к тому обязывало ее положение. Моя мать исполнялась завистью, боясь, что я так сильно любила сестру и так мало ее саму. Оставив меня в мои юные годы на попечение своих служанок, а позже и вообще саму, теперь она требовала, чтоб я находилась только лишь в доме. Нисколько не беспокоясь об этом раньше, теперь она желала, чтобы я всегда находилась при ней, и с большой неохотой терпела мое общение с кузиной.

Однажды моя кузина заболела. Мать воспользовалась этим случаем, чтобы отослать ее домой, что нанесло сильный удар моему сердцу, равно как и той благодати, которая начала во мне пробуждаться. Моя мать была очень добродетельной женщиной, ибо слыла одной из самых известных благотворительниц своего времени. Она не только жертвовала чем–то лишним, но иногда даже тем, что было необходимо в доме. Никогда нуждающиеся не были обделены. Никогда не было такого, чтобы какой–нибудь несчастный не получил от нее помощи. Она снабжала бедных ремесленников, чтобы им было чем продолжать работу, и пополняла лавки нуждающихся торговцев. Я думаю, что именно от нее я унаследовала свою тягу к благотворительности и любовь к бедным. Бог благословил меня стать ее последовательницей в этом святом деле. Ни в самом городе, ни в его окрестностях не было человека, который бы не хвалил ее за эту добродетель. Иногда она жертвовала, отдавая последнее пенни в доме, несмотря на то, что на ее содержании была большая семья. Ее вера никогда не ослабевала.

Моя мать заботилась только о том, чтобы я всегда находилась в доме, что является существенным моментом в воспитании девочки. Эта привычка постоянно находиться в помещении сослужила мне очень хорошую службу после того, как я вышла замуж. Было бы конечно лучше, если бы она держала меня на своей половине, разрешая мне некоторую свободу и, внушая важность того, в какой части дома я нахожусь.

После того как моя кузина оставила меня, Бог даровал мне благодать к прощению любых оскорблений с такой готовностью, что мой духовник был удивлен. Он узнал, что одни молодые леди оклеветали меня из зависти, и что я хорошо о них отзывалась всякий раз, как только представлялся случай говорить о них. Затем на четыре месяца я слегла с лихорадкой, от которой очень страдала. В течение этого времени я испытала, каково это переносить страдание с покорностью и терпением. В том же духе и образе мышления я всегда проявляла стойкость, практикуя внутреннюю молитву.

По прошествии некоторого времени мы отправились провести несколько дней в провинции. Мой отец пригласил одного очень образованного молодого человека из своих родственников составить нам компанию. Этот молодой человек очень желал на мне жениться, но мой отец, решив не отдавать меня ни за кого из близких родственников по причине сложности таких отношений, отказал ему, не приведя ни ложных, ни даже поверхностных доводов для этого отказа. Так как этот молодой человек был очень преданным Богу, и каждый день читал молитву Деве Марии, я читала ее вместе с ним. Для того чтобы иметь время на это занятие, я оставила внутреннюю молитву, что было моей первой уступкой злу. Однако я продолжала довольно длительное время пребывать в духе набожности, так как взялась отыскивать маленьких пастушек, которых я наставляла в их религиозных обязанностях. Но этот дух постепенно угасал, не будучи питаемым от молитвы. Я охладела в своем отношении к Богу. Тут снова вернулись к жизни все мои прежние недостатки, к которым прибавилось еще и чрезмерное тщеславие. Любовь к самой себе угасила во мне все то, что еще оставалось во мне от любви Божьей. Не сразу, но я оставила внутреннюю молитву, не спросив на то разрешения моего исповедника. Я сказала ему, что считаю более полезным каждый день совершать моление Деве Марии, нежели практиковать молитву, хоть на самом деле у меня не было времени ни на первое, ни на второе. Я не заметила, что в этом–то и заключалась стратегия врага с целью отдалить меня от Бога, поймать меня в силки, специально для меня расставленные. У меня было достаточно времени для обеих молитв, так как все свои занятия я назначала себе сама. Исповедник же мой легко сдался в этом вопросе. Он сам, не являясь истинным мужем молитвы, дал свое согласие на то, что причинило мне такой огромный вред.