Австрийский моряк - [126]
— Капитан, я настаиваю, чтобы вы догнали этих мерзавцев!
— Но дорогая моя, — возразил я, — они уходят от нас на всех парах. Мы не сможем их догнать, даже если я решу, что оно того стоит.
— Черт. Все вы, мужчины, одинаковые — совершенно бесхребетные. У нас осталась еще одна торпеда, и мы можем потопить еще один корабль.
— Мадам, прошу, держите себя в руках. Этим кораблем командую я, и вы должны полагаться на мои суждения. А кроме того, как мне кажется, вы желаете уничтожить врага куда больше, чем можно было бы ожидать от сестры милосердия.
Она резко пихнула меня локтем, схватилась за ручки перископа и заглянула в окуляр.
— Полная чушь! К черту сестер милосердия, эти животные убили бы моего мужа, дай им хоть малейший шанс!
Чтобы положить конец этой неловкой сцене, пришлось вызвать моего помощника. Когда он уводил ее, его лицо приобрело цвет спелой сливы, я сообщил ему свою точку зрения.
— ...И если вы не можете держать ее в узде, — сказал я под конец, — не стоило жениться на ней при первой же возможности.
Мы достигли Бокке вечером четвертого октября, топливо заканчивалось, и барахлил левый дизель. Граф и графиня д'Эрменонвиль отбыли в запоздалый медовый месяц в пансион «Цур пост» около Баосича, а меня вызвали к адмиралу и поздравили с бегством из Хайфы, а также с тем, как мы отразили атаку врагов на Сан-Джованни ди Медуа. Говорили о присвоении мне баронского титула и повышении на два ранга, до фрегаттенкапитана. Я чувствовал, однако, что милость империи теперь, вероятно, будет чеком разорившегося банка. Едва ли нужно быть ясновидящим, чтобы понять - дело движется к концу.
Глава восемнадцатая
Ожидание, ожидание и неопределённость. Странное это было время — последние недели тысячелетней Австрии. Похоже на ожидание за дверью комнаты старого умирающего родственника. А может, скорее даже на ожидание в камере смертников, когда барабанишь по столу пальцами, гадая, не опоздал ли палач на свой поезд.
Несмотря на то, что мы спаслись из Хайфы и торпедировали британский крейсер, когда U26 вернулась в Бокке, праздновать оказалось особенно нечего. Пока мы отсутствовали, на сцену вышел новый герой, помогая завершить затянувшееся представление.
Им стала испанка, появившаяся весной. Теперь грипп уносил жизни измученных и голодных жителей Центральной Европы с жестокостью, рядом с которой старания простых людей выглядели вялыми. Я думаю, за четыре месяца он уничтожил в Европе больше, чем погибло за все четыре года войны. Госпитальные суда, стоявшие в бухте Теодо, переполнились больными, а на военных корабли с трудом удавалось наскрести людей даже для работы на причале. В те тёплые дни начала октября атмосфера была как у смертного одра — старая Австрия почти умерла, и только на зеркале, поднесённом к её губам, ещё обнаруживались слабые признаки жизни.
Мы, как заведённые, выполняли ежедневные ритуалы — поднять флаг в восемь, спустить флаг, сыграть отбой на закате. Мы проводили построения и писали отчёты, выставляли караулы и так далее, но из всех этих действий быстро улетучивались жизнь и смысл.
17 октября на борту немецких подводных лодок поднялась суматоха. Когда они приготовились к выходу в море, мы узнали, что Берлин спешно отзывает подводные лодки. Субмарины поменьше затопят в заливе; более крупные попытаются дойти до Германии через Гибралтарский пролив. Мы помахали на прощание нашим могущественным союзникам, за последние четыре года ставшим грозой морей. Мы восхищались ими и завидовали, но никогда особо не любили. Большинству из них удалось добраться до Германии; некоторые затонули по пути; кое-кто просто пропал.
На следующий день около полудня в заливе Теодо поднялась суматоха: гремели орудия на кораблях, стоящих на якоре, и на огневых позициях на ближайших вершинах; выли корабельные сирены и гудели двигатели аэропланов; ужасный шум умножался стократно, отражаясь эхом от склонов гор. Это был очередной воздушный налет: на этот раз семь или восемь итальянских бомбардировщиков «Капрони». Мы ждали падающих с визгом бомб, но вместо этого сбросили открывшиеся в воздухе контейнеры, засыпавшие залив листовками. Одна из них мягко трепетала на причале в Дженовиче, у самых моих ног. Я поднял листок с текстом на сербско-хорватском и прочитал:
МОРЯКИ АВСТРО-ВЕНГЕРСКОГО ФЛОТА!
День свободы уже близок!
Почему вы продолжаете рисковать своими жизнями ради полуразложившегося трупа Габсбургской империи и ее немецких хозяев? Освобождение близко. Правительство сербского, хорватского и словенского государства уже сформировано на Корфу и готово переехать в Белград. Германия и Австрия проиграли войну, бросайте оружие и присоединяйтесь к своим братьям.
ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЮГОСЛАВИЯ!
Я показал это двум своим матросам, хорватам Прерадовичу и Байке. Они улыбнулись и посмотрели на меня спокойными серыми глазами.
— Разрешите доложить, герр командир, мы не относимся серьёзно к подобной ерунде. Там сказано о южных славянах, но ведь аэропланы были итальянскими, а мы знаем, что итальянцы хотят захапать побережье и острова вплоть до самого Триеста. С какой стати нам менять правительство в Вене на правительство в Риме?
В этой книге, последней по времени написания, но первой по хронологии событий, юный кадет Морской Академии Отто Прохазка на паровом корвете Австро-Венгерской империи несет цивилизацию невежественным народам Африки и Океании.
Отто Прохазка, будущий герой № 27 империи Габсбургов, а пока капитан-лейтенант флота Австро-Венгерской империи, вроде бы обреченный умереть от скуки и артиллерийских учений на борту линкора мирного времени решает стать пилотом зарождающейся морской авиации, интересно и неожиданно проводит время, а также пытается предотвратить начало Первой мировой войны, хотя и безуспешно. События разворачиваются на территории современной Хорватии, Сербии, Аравии и Китая.Невероятно интересно написанная книга с отличным юмором, повествующая о малоизвестной нам теме – Австро-Венгерской империи.«Ретро техно-приключенческий триллер, нечто среднее между Томом Клэнси и Патриком О'Брайаном» «Лайбрери Джорнел».
В середине 1916 года Отто Прохазку отстраняют от командования подводной лодкой по подозрению в торпедировании немецкой субмарины и отправляют авиационным стрелком-наблюдателем на итальянский фронт. Учитывая несовершенство тогдашних самолетов и напряженность боевых действий в нелегкой для полетов гористой местности, где горы зачастую выше, чем максимальная высота полета аэроплана, и зенитки иногда стреляют сверху, эту «командировку» можно было смело приравнять к смертной казни. И действительно, только чудом нашему герою удалось несколько раз избежать гибели.Это, пожалуй, самая «военная» из книг серии, содержащая множество убедительных деталей о военных действиях на этом почти забытом фронте Первой мировой, а также о «детских» годах боевой авиации.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.