Австрийская площадь, или Петербургские игры - [6]
Придя домой, он сразу уснул, даже поленившись раздеться. Поначалу сон был глухим и плотным, как чернота ночи. Краски и звуки проступали постепенно и медленно. наконец он увидел песчаный, поросший соснами берег и себя, будто идет вдоль кромки воды рядом с Ирой.
— Миленький мой, ты ни в чем не виноват, не терзай себя. Когда ты мучишься, мне тебя так жалко, что жить невмоготу, и я понимаю, что все лучшее в жизни- это ты. Как мне дальше жить — не знаю, — говорила она, и Петр проснулся, еще чувствуя тепло ее рук.
Он встал и напился холодной воды из-под крана, морщась от ее жесткого химического привкуса. возвращаясь в комнату, споткнулся о груду приготовленных на выброс бумаг и наугад поднял с пола несколько пожелтевших машинописных листов.
«Пока тебя помнят изгибы моих локтей, пока ты еще на моих руках и губах, ты будешь со мной, — читал он истертые строчки. — Я выплачу слезу о тебе в нежном и печальном изображении, я положу твои черты на бумагу, как после страшной бури, взрывающей море до основания, ложатся на песок следы сильнейшей волны и оставляют бесконечный след самого высокого прибоя. Так прибило тебя ветром жизни ко мне, моя гордость, мое счастье! И такой я изображу тебя, если хватит сил…»
«Кто мог так написать? Откуда это?» — Петр принялся искать начало и конец, но нашел только старую картонную папку, где когда-то давно хранил самиздат. Там и сейчас были старые выпуски «Хроники текущих событий» и бюллетени Хельсинкской группы правозащитников. Он вспомнил, какой страх испытывал, когда возил эти документы из Москвы, и как по ночам перепечатывал их на старенькой пишущей машинке, таясь от Кати.
Он вошел в комнату, которая когда-то была спальней. Теперь здесь все говорило о запустении, всюду в беспорядке валялись вещи, которые он еще не успел упаковать.
Петр лег на голый и пыльный кроватный матрац и горько, по-детски заплакал. Потом встал и, на ходу вытирая остатки слез, побрел на кухню. Достав из трясущегося холодильника бутылку, он налил целый стакан и стал пить маленькими глотками, болезненно ожидая, когда подействует.
— Ужо, ужо тебе, — машинально повторил он давно привязавшиеся бессмысленные словечки и неожиданно вспомнил.
«Это же из „Медного всадника“! Так, сходя с ума, Евгений грозил бронзовому царю, как же я мог забыть?» — подумал он и бросился к книжному шкафу. старенький том Пушкина нашелся сразу, и Петр быстро долистал до нужного места.
— Да, так и есть, — говорил он, по-новому понимая страшную правду, зашифрованную в пушкинских рифмах. За чтением он незаметно для себя допил всю бутылку, но не ощутил хмеля. Вдруг все стало ясно и понятно: чего он хочет, и что нужно делать.
«Я должен добиться, чтобы слова стали легкими и послушными. Иначе зачем писать? Не нужно пытаться понять природу зла, тем более исправлять его последствия», — думал Петр, стоя у окна и глядя на зарево в низком сыром небе. Наконец он понял, что совсем не так представлял свою жизнь, и что нет другого выхода, кроме как начать ее заново.
1.6. От дурман-воды туман стелется
Петр добрался домой в шестом часу, на исходе ночи. В квартире было пыльно и запустело, как всегда летом, когда дочка уезжала в деревню, а жена не появлялась неделями. Выпив кружку чуть прокисшего молока, Петр лег спать. Странно, но из всех событий минувших суток вспоминалось только мгновенное помрачение, как будто накурился дурью. Было с ним такое однажды, друзья пошутили — не сказав, дали папиросу с марихуаной. Летишь в черт-де знает какую тьму, летишь невесомо сквозь красные и сине-зеленые слепящие всполохи.
«Так было или нет у этого Кошелева родимое пятно?» — уже проваливаясь в сон, вяло подумал Петр.
Потом он увидел свой старый дом на Тучковой набережной и завуча Евгения Ивановича, вошедшего в класс посреди урока. Грохот парт услышался живо, как будто он снова вставал вместе с одноклассниками. Молчание было тяжелым и мрачным, каким бывает только во сне.
— Дети, дети, — тихо шевелил губами Евгений Иванович, — умер Сталин… Идите по домам, бедные вы мои, по домам, ничего больше не будет.
И вот они с Мишей Поляковым, соседом по парте, бегут через замерзшую Неву. Сзади и сверху ревут заводские гудки, истошно звенят вставшие на мосту трамваи, а им надо, непременно надо добежать до другого берега, пока не кончится этот страшный, дерущий всю страну вой — хоронят Сталина. А над ними — весеннее, яркое небо и вокруг снег — белый-белый, до рези в глазах.
Петр проснулся от бьющего в лицо солнца — ложась, он не задернул шторы. Тело и голова были легкими, он чувствовал забытую бодрость и редкое теперь вдохновение, когда слова возникают одно за другим, без раздумья и не вымучиваясь.
Выпив холодный позавчерашний чай с куском бородинского хлеба, он сел к столу. Писал начерно, не заботясь о стиле, добавляя к тому, что слышал от брата, слышанное от других:
«Войну помню смутно — мне только исполнилось пять. Было очень холодно, потом нас увезли. Поезд остановился, все бегут, кричат — кругом взрывы, как потом видел в кино. Мама внизу кричит: „Прыгай, прыгай!“, а я боюсь, пока меня не толкнули и я упал из теплушки прямо ей в руки. Она меня куда-то тащила, потом бросила на землю и легла сверху, я чуть не задохнулся. Жуткий ужас, вы слышите — я до сих пор чуть-чуть заикаюсь. Скажу как врач — от такого шока я мог вообще потерять речь…
Наиболее характерным представителем сложносоставных луков явился японский лук, сведения о котором в российских источниках весьма скудны.
Эволюция человечества отразилась и на разнообразии конструкций копий и их боевых наконечников. Японские копья занимают особое место в истории боевых искусств и в мировом арсенале древкового оружия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Украина, Черниговщина, зачарованная Десна. Из бездонной глубины Тихого затона раз в сто лет поднимается древнее чудовище, о котором сложены местные легенды. Именно подводному монстру приписывают серию жестоких убийств. Жертвы — местные рыбаки, рискнувшие ловить рыбу в Тихом затоне. Но чудовище оставляет следы. Значит, оно из плоти и крови, и потому смертно. Кто смертен — того можно поймать, считает бывший полицейский Виталий Мельник. У него дурная репутация и железная хватка. Начав частное расследование, он в какой-то момент понимает: зашел так далеко, что под ногами уже нет дна.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Литературный клуб библиотеки имени Александра Грина славится активной литературно-светской жизнью: яркие презентации, встречи с незаурядными творческими личностями, бурные дискуссии, милейшие дружеские посиделки. На одном из таких вечеров происходит убийство. Личность погибшего, склочника и скандалиста, не вызывает особых симпатий тесного клубного кружка, однако какое несмываемое пятно на безупречной репутации библиотеки! Таня Нестерова, соратница, подруга и заместитель директора Бэллы Мироновой, понимает, что полиции с разгадкой не справиться: убийца не случайный гость «со стороны», а кто-то из ближнего круга, а причина убийства кроется в глубине запутанного клубка тайных любовных связей, ненависти, предательства и уязвленного самолюбия.
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.