Австралоиды живут в Индии - [19]

Пришлось искать девятую жену. С последней женой Дарапенчалайя уже живет два года. И каждый раз, когда грозит возникнуть конфликт, Дарапенчалайя вовремя вспоминает, что перед ним свободолюбивая дочь племени янади, а не какая-нибудь горожанка. И такое мудрое поведение спасает его от дальнейших осложнений. На данном этапе семейной жизни Дарапенчалайи «моя женщина» занята важным делом. Она ищет работу для мужа.

— Ей уже обещали в одном месте, — говорит Дарапенчалайя. — Никто еще не смог отвертеться от выполнения данного ей обещания. Вот какая «моя женщина»!

Жена уходит от мужа или муж уходит от жены. А что с детьми? Когда-то в племени янади все дети принадлежали роду матери, и, когда супруги расходились, дети оставались с матерью. Теперь мужчины стали претендовать на детей. И особенно на дочерей. Именно дочь (а не сын) способна проявить повседневную и действенную заботу об отце. Вопрос с детьми решен в племени компромиссным образом. До пятнадцати лет они остаются с матерью, после пятнадцати могут, если хотят, жить с отцом. Многие из них так и поступают. Но мать остается матерью. А «моя женщина», даже если она бывшая, все-таки по-прежнему сохраняет власть над мужчиной. Когда возникают с детьми затруднения или надо решить какой-то важный вопрос, отец обязательно пойдет за советом к матери своих детей.

Но пусть не создается у вас впечатления, что женщины янади полностью «поработили» мужчин. Этого не произошло. Занимая самостоятельное и равноправное положение, женщина остается женщиной. Она воспитывает детей, стряпает, помогает мужу в работе. Свободная и независимая манера держать себя удачно сочетается в ней с ласковостью, мягкостью и женственностью. Характер большинства женщин племени спокойный и покладистый. Женщина обычно бывает очень привязана к своему супругу — «моему янади». Привязанность эта к старости возрастает. И дружная пара стариков, трогательно заботящихся друг о друге, — явление нередкое в любой деревне янади.

Мужчины янади часто берут своих жен на рыбную ловлю, на охоту или даже в город, где они заняты поденным трудом. Так им спокойнее и безопаснее. Питая традиционное уважение к женщине как к матери и жене, мужчины выполняют всегда самую тяжелую работу, как правило, оставляя женщинам легкую. Если у янади завелись лишние деньги, он в первую очередь купит одежду «моей женщине».

И хотя янади называет жену «моя женщина», чувство ответственности по отношению к ней — то чувство, которое возникает на основе материального превосходства мужчины, — ему еще не известно. Экономически те и другие равны. Вернее, у тех и других ничего нет. Понятия частной собственности в племени тоже не существует. Есть только личная собственность: хижина, горшки, минимум одежды, несколько циновок, рыбацкая сеть, палка для копания кореньев, пара коз или кур, палочки для добывания огня трением, нож-тесак для рубки ветвей, скромные женские украшения. Все это становится у супругов общим. Ну а если мужчина умирает? Тогда в силу вступают традиционные законы наследования. Хижина остается вдове. Ей же отходит третья часть общего имущества, вторую треть получают дочери. Оставшаяся часть может быть поделена между сыновьями. Очень часто получается так, что делить нечего. Никому из янади на родительские капиталы и сбережения рассчитывать не приходится — их просто нет. Молодожены начинают с нуля. Они сами строят себе хижину, плетут рыбацкую сеть, вырезают палку для копания кореньев, покупают горшок. И только барабан им помогают приобрести родители. Но сейчас и с этим родители не могут справиться. Поэтому барабан остается мечтой до лучших времен. А они могут и не наступить.

Женатые дети живут в своей отдельной хижине, которую они ставят рядом с родительской. Могут поставить хижину рядом с родителями жены или мужа. Редкие конфликты, возникающие между невесткой и свекровью или между тещей и зятем, решаются очень просто. Молодые супруги переносят свою хижину в другое место. Простота жилищного вопроса в племени облегчает решение конфликтов, часто неразрешимых в цивилизованном обществе. В новой хижине полновластной хозяйкой становится «моя женщина». Та самая «моя женщина», без которой мужчине так худо и неуютно.

10 Как Катти Сандживи выплакал жену

Говорят, мужчины в племени янади плачут редко. Этому можно поверить. Но все-таки нашелся среди них один, который плакал так долго, что надоел всем. Но лучше все по порядку.

Деревня, где жил Катти Сандживи, стояла у самой обочины шоссе. По шоссе целый день шли грузовики, легковые автомобили, автобусы. Пыль, летевшая из-под их колес, покрывала тонким белесым слоем хижины и небольшую рощицу акаций, стоявшую позади деревни. В деревне было шесть хижин, и одна из них принадлежала Катти Сандживи и его жене Суббамме. Почти каждое утро, вооружившись палкой с раздвоенным концом, он уходил в дальние джунгли. Там Катти Сандживи ловил змей. Иногда он целыми часами сидел в засаде и подстерегал змею. Ему нужны были крупные змеи с красивой переливающейся кожей. За такую кожу Нарайян, хозяин лавки в городе, платил хорошо. Катти Сандживи мог поймать любую змею, но не смел трогать только черную кобру. Черная кобра была табу, и предки могли наказать за его нарушение. Каждый раз, когда приближался момент поимки змеи, Катти Сандживи переживал неприятное состояние. Ему становилось страшно, он боялся совершить неловкое движение, и тогда беды не миновать. Змея сильна и стремительна. А укус ее смертелен. Катти Сандживи имел всегда с собой целебную траву, которой можно спастись от укуса. Но он не был уверен, что это так. Траву он носил с собой, но предпочитал держаться подальше от ядовитых змеиных зубов. И каждый раз, когда он видел эти зубы и голову змеи, прижатую палкой, в его душу вползал холодный страх. Только когда он приканчивал добычу, этот страх отпускал его, но еще долго потом напоминал о себе.