Австралийские рассказы - [4]
— Ослик, вперед! — снисходительно приказывал Том. Затем раздавался визг, и из-под брюха лошади Тома вылетала белая молния. Пес повиновался приказу. Через короткое время из глубины леса доносился слабый лай, и Том начинал нервничать. Он свистел, но лай не прекращался. И вдруг мимо нас топоча проносилась испуганная отара овец. Том начинал ерзать в седле, а мы ухмылялись. Затем к нам вскачь подъезжал рассвирепевший Макалистер.
— Отзови свою проклятую собаку. Том! — кричал он.
— Эй! Ослик! — ревел Том. — Ослик! Ослик! Пропади ты пропадом, и… и… и… пес! Ослик! Эй! Ослик!
После этого Длинный Том, охваченный яростью, уносился бешеным галопом в заросли. Раздавался отчаянный визг, и до самого ужина Ослика больше никто не видел. А вечером он встречал нас у хижины, вызывающе помахивая своим подобием хвоста.
И тем не менее все вокруг верили в этого пса. Ослик был своего рода божеством Динклдудлдума, и усомниться в его необычайных достоинствах было бы величайшим кощунством. Бывало, встретишь скотовода, который направляется домой, а следом за ним плетется щенок. И вот спросишь, кивая головой на черно-белый шарик:
— Хорошей породы?
— Хорошей? Еще бы! Он ведь от самого Ослика, — следует гордый ответ.
Увы! Бедный Ослик, благородный обманщик! Ты и твой незадачливый хозяин — вы оба ушли уже в мир иной! Будем надеяться, старый пес, ушли туда, где к вашим слабостям отнесутся так же снисходительно, как в доброе старое время.
Когда Туэйтс забирался в угол, чтобы вздремнуть, — а он был большой любитель поспать, — мы с Макалистером подбрасывали в огонь еще поленце и устраивались поудобнее. Тщательно набив свои трубки, мы ставили светильник на отметку, сделанную точно в центре стола, и начинали «болтать». Под этим словом, дорогой читатель, я подразумеваю не простой тривиальный разговор, а настоящую, солидную беседу. Макалистер обладал незаурядными способностями и, окажись он в других условиях, несомненно занял бы видное положение. Спорить с ним было нелегко, и некоторые из наших дискуссий длились до самых петухов. Частенько споры переходили в рассказы, и тут моя память сослужила мне хорошую службу.
В детстве я был болезненным ребенком. И получив свободный доступ к библиотеке человека, который не был сторонником фиговых листочков в вопросах морали, я прочел много удивительных книг, прочел их с жадным любопытством ко всему запретному, которое столь свойственно болезненным детям. И вот я вкратце передавал их содержание Макалистеру, превратившись ради него в некую Шехерезаду. Он курил, а я рассказывал, уставившись на длинную полоску коры, змейкой свисавшую с потолка. Мне кажется, что если бы эта полоска вдруг исчезла, вместе с ней исчезла бы и моя способность повествовать.
Именно так я познакомил Макалистера с Брантомом, с пьесами, или, вернее, сюжетами пьес, Уичерли, Мэссинджера и Фаркара и с творениями Байрона. Мы путешествовали по странам Европы вместе с Жиль Блазом, спорили об алхимиках, бродили по улицам Рима вместе с Горацием и в обществе многочисленных чудаков, живших во времена благочестивого Беды, исследовали чудеса первых саксонских проповедников. Мы обсуждали «Кандида» и «Энциклопедию» доктора Ларднера, и по описанию Айрленда перед нами оживали картины Хогарта. Мы жестоко поссорились из-за книги Тома Пейна «Век разума», но нас снова помирили грустные приключения некоей Молль Флендерс, приятельницы Даниэля Дефо.
Милая, славная хижина из эвкалиптовой коры! Несмотря на все трудности суровой жизни и еще более суровой погоды, несмотря на всю омерзительность таких занятий, как убой скота и обрезка хвостов у ягнят, несмотря на те плитки табака, которые в моей бухгалтерии почему-то обязательно попадали в графу, озаглавленную «ярочки и баранчики», несмотря на дожди, ураганы и жесткую баранину, я вспоминаю о тебе с искренним сожалением. Туда «не заходил торговец, там не взвивался европейский флаг». Ни один улыбающийся дисконтер никогда не вторгался на твою священную территорию. И ни один настойчивый кредитор, справедливо претендующий на то, что ему (увы!) принадлежит, но чего я не в силах ему возвратить, никогда не появлялся у твоего гостеприимного порога. И веселый темнокожий мальчишка никогда не опускал в твой примитивный почтовый ящик важных официальных бумаг, требующих немедленного ответа. И никакая уродливая цивилизация с ее дорогостоящими удобствами не нависала, словно ядовитый анчар, над твоей несовершенной крышей. Ты знала лишь великолепную первобытность, и твоей хартией вольностей была бездумная свобода, не ведавшая забот грядущего дня. Когда-то я не любил тебя и, ворча, поносил твой гостеприимный кров. Но с тех пор мне довелось жить под другими крышами, менее приятными, чем твоя. И с тех пор, сдавленный оштукатуренными стенами и замурованный, как в склеп, в какую-то мраморную пародию на великолепие, я не переставал тосковать о беззаботном счастье среди окружавшей тебя девственной природы и тщетно стремился к тебе среди неуютного уюта большого города.
Джозеф Ферфи
На берегах Порт-Филиппа
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Девять историй, девять жизней, девять кругов ада. Адам Хэзлетт написал книгу о безумии, и в США она мгновенно стала сенсацией: 23 % взрослых страдают от психических расстройств. Герои Хэзлетта — обычные люди, и каждый болен по-своему. Депрессия, мания, паранойя — суровый и мрачный пейзаж. Постарайтесь не заблудиться и почувствовать эту боль. Добро пожаловать на изнанку человеческой души. Вы здесь не чужие. Проза Адама Хэзлетта — впервые на русском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!