Австралийская улика - [30]
Он открыл глаза. Взгляд остановился на большой картине, висящей на стене. На картине была изображена золотая осень, его любимое время года. Обычно светлые, солнечные тона радовали его и приподнимали настроение. Сегодня он этого не чувствовал. Теодор Маркович встал с кресла, сделал несколько разминающих упражнений и направился в глубь кабинета, где за выступающей колонной была незаметная для любопытных глаз дверь в банкетную комнату.
Лечившийся в больнице архитектор, увидев убогость его кабинета, спроектировал пристройку, в которой предложил сделать мини-бассейн, сауну, бильярдный зал, банкетную комнату для торжественных приёмов и тренажёрный кабинет. По его проекту из банкетной комнаты был выход в сад, в котором на двухстах квадратных метрах в любое время года можно любоваться вечнозелёными экзотическими деревьями и посидеть возле фонтана. Идея понравилась Теодору Марковичу, он просто загорелся ею. Деньги нашлись, их выделил директор крупного завода. Он постоянно отпускал деньги на капитальный ремонт отделений больницы.
Теперь Теодору Марковичу не стыдно было принимать у себя в больнице приезжающих для проверок высоких чиновников. Он всегда заранее узнавал о составе комиссии и, как гостеприимный хозяин, хлебосольно встречал гостей.
Теодор Маркович вышел в сад. Журчание великолепного фонтана, озонированный воздух, вечнозелёные пальмы, кипарисы и цветущие магнолии отвлекли его от мрачных мыслей. Нелепое убийство, наделавшее столько шуму в городе, предстоящие хлопоты по лицензированию по мановению волшебной палочки отошли на второй план. Жизнь по-прежнему прекрасна и удивительна. Люди просто не умеют ею распоряжаться. Не научились из каждого дня делать праздник. Он присел на бордюр фонтана, опустил руку в воду, почувствовал её бодрящий и освежающий холодок. За большими окнами виднелся больничный сквер. Когда-то давно на Ленинском субботнике он вместе со всеми сажал деревья. Они виднеются из окна. Его любимые яблони, рябины, берёзы, тополя, разросшиеся кусты черёмухи - оказывали на него успокаивающее, благодатное действие, поэтому он любил прогуливаться по аллеям больничного сквера.
Взглянув на часы и увидев, что время для восполнения и укрепления жизненного тонуса кончилось, Теодор Маркович вернулся в кабинет, сел за рабочий стол. По внутреннему телефону сказал секретарю:
- Пригласите Чернова.
Чернов через минуту сидел перед ним.
- Юрий Константинович, - обратился к нему главный врач, - что вы можете сказать об этом странном убийстве? Вы ведь дежурили в эту ночь в больнице, значит, должны быть в курсе трагических событий.
- Всё было, как обычно. Спокойно и тихо. После отбоя все легли спать.
Лицо Чернова было непроницаемым. - С вами беседовал следователь? - спросил главный врач. - Пока нет. Надеюсь, не будет, - ответил Чернов.
- Ну, как же, он вас не обойдёт.
- Пожалуйста. Сколько угодно.
- Что вы ему скажете о Ястребове? Он, безусловно, будет о нём наводить справки.
- Отвечу на все вопросы, - не задумываясь ни на минуту, сказал Чернов.
- Да, конечно. Мы все знали, что Ястребов был неординарным врачом. Его любили больные, он хорошо их лечил. Все мы знали, что он был буквально помешан на нетрадиционных методах лечения больных, на лечении травами, которые сам собирал, а некоторые даже выращивал. Это можно понять. Все сейчас стали повально увлекаться нетрадиционными методами лечения, это объяснимо. У людей не хватает денег на лекарства, а излечиться желает каждый. Как мне известно, у Ястребова не было лицензии на фитотерапию. Мне кажется, если вас не спросят, не стоит об этом распространяться.
- Я понял, Теодор Маркович.
Чернов усмехнулся. Встретив колючий взгляд шефа, тут же принял серьёзную мину и сказал:
- Я о том, что милиции вовсе не обязательно знать, что у нас в больнице несколько врачебных школ образовалось, что врачи каждой школы по-своему лечат больных. Одни - рекламированными препаратами известных иностранных лекарственных фирм, другие предпочитают только отечественные лекарства, третьи, как Ястребов, увлеклись открытием в больных собственных резервных сил. Все наперебой хвалят свои методы лечения. Мне очень тяжело находиться в таком врачебном коллективе. Гораздо проще работать, когда есть единые стандарты в лечении больных.
- Я слышал, что у вас с Ястребовым были не очень хорошие отношения? Почему?
Чернову хотелось сказать, что он считает Ястребова выскочкой, мешающему ему нормально работать. Его бы воля, он давно выжил бы его из больницы. Вместо этого сказал:
- Досужие вымыслы любителей посплетничать. У нас с ним были нормальные, деловые отношения. Не скрою, мы иногда спорили о подходах к лечению больных, но это нормальная деловая обстановка. Мы уважали мнение друг друга. Я считаю это нормой. А как иначе?
- Ну, вот и отлично. Говорят, что в столе у медицинской сестры был обнаружен пистолет? Она арестована?
