Авиация и время 1996 № 03 (17) - [25]
Комментировать директиву из Москвы Новицкий не стал, но заявил, что он обладает достаточными полномочиями и берет на себя ответственность за дальнейшую эксплуатацию Ми-24 на грунтовых площадках. Генерал Егоров, советник командующего афганских ВВС, заверил, что для уменьшения количества пыли на взлете и посадке площадки будут заливаться (пропитываться) отработанным маслом и на каждой из них будет поливочная машина с полными баками воды. Кроме того, ставился вопрос о восстановительном ремонте Ми-24 собственными силами.
Вопросы эти были очень важны, потому что советники и авиационные начальники Афганистана работали над реализацией идеи создания армейской авиации. Корпусам и отдельным дивизиям сухопутных войск планировалось придавать отдельные вертолетные отряды (ОВО). Были сформированы ОВО 17-й ПД (Герат), 1-го АК (Джелалабад), 2-го АК (Кандагар), 18-й ПД (Мазари-Шариф).[* ПД - пехотная дивизия, АК - армейский корпус.] Однако позже от децентрализованного использования вертолетов отказались, т.к. армейские командиры не видели разницы между автомобилем и Ми-8, бронетранспортером и Ми-24, не понимали, почему летчиков надо кормить лучше танкистов и давать им отдыхать больше пехоты. Понятия ресурса, регламентных работ, безопасности полетов перестали существовать. Поэтому все вертолеты афганских ВВС решили собрать для постоянного базирования в Кабуле и сформировали Отдельный вертолетный полк (377-й ОВП).
Афганская пехота и шага не делала без вертолетного прикрытия, и если со стороны противника раздавался хотя бы один выстрел, не было никаких сил заставить солдат подняться, кроме шума двигателей подлетающих вертолетов. Ми-24 производили сильное психологическое воздействие на моджахедов, неискушенных в вопросах эксплуатации и боевого применения техники. Был случай, когда подразделение сухопутных войск оказалось прижато к камням огнем душманов, занимавших более выгодную позицию. Пехоте не хватало одного рывка, чтобы сблизиться с противником и сбросить его с высоты. В распоряжении командующего имелись только Ми-24, которые даже теоретически не могли взлететь, поскольку воздух раскалился до предела - температура в тени перевалила за +50", к тому же аэродром взлета находился на высоте около 2000 м. На предложение-мольбу “Так придумайте хоть что-нибудь!” летчики сделали все, что было в их силах. Из “двадцатьчетверок" выгрузили все, без чего можно взлететь, в том числе и все боеприпасы, залили минимум топлива, и буквально в тапочках и майках летчики подняли пустые машины в воздух. Грозный вид летящих хищников заставил спрятаться душманов, что дало возможность пехоте завершить свое дело. Кто-то назвал этот вылет “психической авиационной атакой”.
В те жаркие летние месяцы в Афганистане вертолетчики впервые применили ПТУРы. Дело в том, что некоторые подразделения афганской армии переходили к душманам со всем своим легким и тяжелым оружием. Таким образом у них оказались даже танки Т-34 и Т-54, которые использовались в качестве ДОТов. Укрытые горными карнизами, они представляли собой труднопоражаемые цели и стали настоящей “головной болью” афганского командования. Вот тогда и решили использовать возможности Ми-25. Задание выполнили советские летчики-инструкторы, одним из которых был к-н Широбоков, уничтоживший 10 августа в районе населенного пункта Зурмат танк, 2 БТР и автомашину. Все экипажи представили к награждению орденами Красной Звезды. Однако вместо орденов летчики получили медали “За боевые заслуги". Это были первые боевые награды авиаторов в Афганистане.
Вертолеты Ми-8 начали эксплуатироваться ВВС ДРА несколько раньше. Вот докладная записка о наличии Ми-8 на 21.03.79 г.: "Прибыло из СССР - 10, 2 - разбились (1 - в Бадахшане, 1 - в Камдеже), отправлены в ремонт в СССР - 4, получены в аренду на время ремонта - 4, таким образом были в наличии - 8. В последние дни безвозмездно передано еще 8, итого стало 16 вертолетов Ми-8, из них неисправен 1. Ожидается дополнительная поставка 4 Ми-8 на замену арендованных”.
Ми-4 из 373-го ТАП. Кабул, 1978 г.
МиГ-17Ф из 335-го САП. Шинданд, май 1978 г.
Благодаря своей универсальности Ми-8 использовались гораздо больше, чем Ми-24. Была даже попытка посылать на боевые задания одиночные “восьмерки”, но после первых потерь от этого “экономичного" варианта отказались. Из- за дефицита Ми-8 стали использовать смешанные пары Ми-8, Ми-24 (Ми-25), что в советской авиации не разрешалось.
16 сентября генерал Горелов разрешил летному составу советских военных советников выполнять полеты на сопровождение и прикрытие сухопутных войск. Разрешение было передано по телефону советнику Главного штаба ВВС и ПВО ДРА, его оформили документально как телефонограмму, которую подписали генерал Орлов и его заместитель по тылу п-к Анохин. Это сняло ограничения, а возможностей для боевой работы было много. Афганских экипажей не хватало, особенно в период месяца ромодана, специфического восточного поста, когда пить и есть можно только ночью, что негативно отражалось на физическом состоянии летчиков.
Но и эти меры не могли покрыть дефицит техники и кадров вертолетной авиации ДРА. Откликаясь на многочисленные запросы руководства Афганистана, правительство СССР направило в ДРА отдельную эскадрилью из 12 вертолетов Ми-8, укомплектованную летным и инженерно-техническим составом (командир - подп-к Белов, начальник штаба - к-н Эрфан). Для ее переброски потребовалось 24 рейса Ан-12 и 4 - Ил-76. Эта часть прибыла 21 августа, разместилась на аэродроме Баграм и была подчинена советникам. Работала эскадрилья с большим напряжением - афганский генералитет доверял ей гораздо больше, чем своим пилотам.
