Августовские танки - [12]

– Кантемировская танковая дивизия, – с чувством произнес Максимов. – Я там служил командиром взвода. Кстати, там сейчас штаб танковой армии.

Официант в шелковой рубахе условно-кавказского покроя, шароварах и легкой папахе принял у них заказ. На столе молниеносно появились бутылка ледяной водки, жбан кваса, закуски, горячий хлеб. Писатели мрачно выпили за погибель врагов Отечества, потом – за то, чтобы не сбылись их опасения насчет агрессивности пришельцев.

Заворачивая в лепешку ломтик острого копченого мяса, Мамонтов подумал вслух:

– Не зря ли мы согласились пойти на эту передачу? Ведь как со стенкой разговаривали.

– Задача не в том, чтобы журналиста-предателя переубедить, – назидательно проговорил старый желчный Максимов. – От нас требовалось донести хоть немного смысла до зрителей. Особенно – для близких к власти. Глядишь, кто-нибудь и поймет.

– Для этого мы книги пишем.

– Не замыкайся в узкой специализации. Как сказал бы классик, в условиях тотальной безграмотности населения важнейшим из искусств является для нас телевидение.

Писатели грустно посмеялись, потом вспомнили, что через полчаса начнется большое космическое шоу. Метрдотель по первой же просьбе принес маленький – дюймов десять по диагонали – телевизор. Когда засветился экран, диктор программы новостей рассказывал, что два громадных корабля пришельцев медленно перемещаются над Землей на высоте около пятисот метров со скоростью пяти-шести километров в час… через мгновение он, не смущаясь, поправился: на высоте пятисот километров.

Уточнений про скорость не последовало, но писатели единодушно согласились, что на телевидении работают отпетые дебилы, забывшие школьный курс физики, а скорость звездолетов составляет, скорее всего, пять километров не в час, а в секунду. Звездолеты медленно ползли по экрану, огибая планету.

Официант принес большое блюдо шашлыка, сменил тарелки. Положив себе несколько кусков – баранина-мякоть, свинина, почки, курдюк, осетрина и люля-кебаб, Мамонтов нервно сказал:

– Ну, ты только глянь, что творится! Они же занимают позицию для удара!

– Похоже на то, – сокрушенно согласился Максимов. – Неужели все-таки будет война?

– Лично для меня самое страшное, что ничего не могу поделать, – отчаянно признался более молодой коллега. – От нас ничего не зависит!

– Может, армия какие-то меры предпринимает? – Безнадежно посмотрев на телеэкран, где бурлил переполненный зал, старый писатель вздохнул: – Сомнительно, конечно, чтобы военным дали такой приказ.

В самом отвратительном расположении духа, почти не чувствуя вкуса деликатесов, они употребили горячее, допили водку и принялись за фрукты. От унылого глядения на экран коллег отвлекла только забавная сценка.

На веранду вышел упакованный в джинсу молодой человек ярко выраженной закавказской национальности, с модным рюкзаком за спиной. Парнишка спросил у работника заведения, не служит ли у них поваром Джамиль Агаев из Баку. Темноволосый дядька средних лет, одетый в униформу «Гарема падишаха», строго произнес:

– Сынок, я же вижу, что ты армянин. Забудь свои разборки с азербайджанцами, ваша война осталась на Кавказе. Здесь мы все стараемся жить дружно. Только студенты, которым на родине мозги промыли, устраивают драки.

– Уважаемый, вы неправильно поняли, – вскричал джинсовый парень. – Никаких разборок, никакой драки! Мамой клянусь.

– Ну смотри, – угрожающе предупредил ресторанный служитель.

Вскоре появился хмурый пацан – тоже черноглазый брюнет с черными усами. Его покрытая пятнами роба распространяла сочный аромат дыма и жареного мяса. Парень хмуро посмотрел на гостя, который спросил бакинца, как звали его бабушку. Генеалогическое расследование оказалось молниеносным. При активном содействии мрачных мужиков в униформе заведения, пацаны выяснили, что бабушка парнишки-азербайджанца доводится двоюродной сестрой дедушке парнишки-армянина, то есть сами они – тоже близкая родня, а точнее – четвероюродные братья.

– Понял! – вскричал Джамиль. – Ты из семьи Спитакян.

– Точнее Спитакянц. Я – Апетнак Спитакянц.

– Ай, правильно, да! Папа говорил, что в молодости дружил с твоим отцом, который женат на его троюродной сестре.

– Мой отец и дядя тоже помнят твоего папу.

Парни обнялись, подтянувшийся хозяин ресторана тоже порадовался, приказал накрыть для братьев стол. Два кузена выпили, покушали, стали выяснять, кто чем занимается. Оказалось, что оба учились в политехнических институтах, сильно поругали преподавателей-взяточников и коррупцию вообще. Потом стали громко вспоминать военную службу, так что сидевшие за соседним столом писатели поневоле узнали всю их подноготную.

Получив дипломы, кузены были призваны – каждый в свою армию. Затем они выяснили к обоюдному ужасу, что почти полгода служили на одном участке фронта и почти наверняка разглядывали друг друга через танковые прицелы. Старший сержант Спитакянц был командиром Т-55, а сержант Агаев – наводчиком Т-64БВ. Завязался спор, какой танк победил бы, начнись война после «того самого инцидента», но спортивный диспут прервал Джамиль, сказавший, что теперь их часть, если верить Интернету, получила самые сильные в мире турецкие танки «Алтай».