Августовские пушки - [4]

Обо всем этом ясно и четко сказал Владимир Ильич Ленин. «Война не есть противоречие основам частной собственности, — указывал он, — а прямое и неизбежное развитие этих основ. При капитализме невозможен равномерный рост экономического развития отдельных хозяйств и отдельных государств. При капитализме невозможны иные средства восстановления, время от времени, нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике»^[8]. И еще одно высказывание: «Война порождена полувековым развитием всемирного капитала, миллиардами его нитей. Н е л ь з я выскочить из империалистической войны, н е л ь з я добиться демократического, не насильнического, мира, без свержения власти капитала, без перехода государственной власти к д р у г о м у классу, к пролетариату»^[9]. Опираясь на марксистско-ленинские, научно обоснованные положения, советская историография анализирует все проблемы первой мировой войны, и прежде всего причины, истоки ее возникновения. Вооружившись этой классической методологией, наш советский читатель сможет правильно оценить книгу Б. Такман, обнаружить теоретическую зрелость, умение с марксистских позиций «прочитывать» работы западных авторов.

Если оказалось возможным вообще исследовать происхождение, ход и исход мировой войны 1914-1918 годов, то этому все историки мира обязаны победе Великого Октября. Придавая громадное значение тому, чтобы народы узнали правду о политике империалистических держав, Советское правительство приступило к публикации тайных договоров царского и Временного правительств. Сразу же после Октябрьской революции сотрудники Наркоминдела во главе с матросом Н. Г. Маркиным занялись отбором и публикацией важнейших документов из архива МИД России. За полтора месяца осенью 1917 года вышли в свет семь выпусков «Сборника секретных документов из архива бывшего министерства иностранных дел». В них было помещено около 100 договоров, ряд других дипломатических материалов. Выполнив задание, Н. Г. Маркин уехал на Восточный фронт, где в 1918 году погиб смертью героя. Подготовленным под его руководством сборникам предстояла долгая жизнь.

Не будет преувеличением сказать, что инициатива Советского правительства коренным образом изменила положение в области изучения международных отношений во всем мире. Пригвожденные к позорному столбу как организаторы невиданной войны правительства западных стран приступили в 20-е годы к публикации собраний своих дипломатических документов. Цель этих изданий — а среди них были монументальные: немецкое — «Большая политика европейских кабинетов», 40 томов (1922-1927), английское — «Британские документы о происхождении войны 1898-1914 гг.», 11 томов (1926-1938) — заключалась в том, чтобы снять Ответственность за войну с соответствующих правительств. Размах «войны документов», разразившейся по пятам за первой мировой войной, не могли предвидеть составители различных «цветных» книг, выпущенных в 1914 году (немецкой белой, английских синих, французской желтой, австро-венгерской красной и т. д.).

Хотя публикации документов, выходившие на Западе, были все без исключения тенденциозно составлены и события фальсифицировались, ученые тем не менее получили значительное количество новых документов. Их научная оценка оказалась возможной, ибо в Советском Союзе более двух десятилетий продолжалась систематическая публикация документов из дипломатических архивов. Мнение серьезных историков единодушно— нельзя изучать все, что в той или иной мере связано с первой мировой войной, без учета советских изданий, многотомной публикации «Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и Временного правительств 1878-1917», в первую очередь ее третьей серии, покрывающей период 1914-1917 годов, вышедшей в 1931-1938 годах. Неоценимое значение имеют материалы журнала «Красный архив», выпускавшегося в 1922-1941 годах, не говоря уже об опубликовании обширной мемуарной литературы.

Советские историки были вооружены для творческого решения сложнейших вопросов того периода. Можно назвать многие десятки книг, вошедших в золотой фонд исторической науки, в которых подробно разобран период, описанный Такман. Таково, например, исследование Н. П. Полетика «Возникновение первой мировой войны (июльский кризис 1914 г.)», вышедшее в 1964 году. Изучение всей тематики, относящейся к августу 1914 года, невозможно без учета монографий А. С. Ерусалимского «Внешняя политика и дипломатия германского империализма в конце XIX века», Ф. И. Нотовича «Дипломатическая борьба в годы первой мировой войны». Каждая из этих двух книг занимает более семисот страниц убористой печати...

По сравнению с этими и многими другими трудами по первой мировой войне проделанное Такман, с точки зрения профессионального историка, выглядит более чем скромным. Она, не зная русского языка, не могла использовать богатейшее собрание источников и обширную библиотеку литературы, накопленные в нашей стране. В результате, несмотря на порядочную работу, автор так и не смогла подойти к той оценке событий, которая дается в трудах историков-марксистов. Погрузившись в море фактов, Такман заключает: «Продираясь через различные интерпретации, историк бредет, пытаясь найти истину относительно дней минувших и выяснить — «как это, собственно, происходило». Он обнаруживает, что истины субъективны и различны, они состоят из маленьких кусочков свидетельств различных очевидцев. Происходит примерно то же, что при рассматривании картины в калейдоскопе — стоит встряхнуть цилиндр, как бесчисленное множество разноцветных стеклышек образует новый узор. То те же стеклышки, которые мгновением ранее сложились в ином узоре. Эта причина и таится в записках о прошлых событиях, сделанных их участниками. Выполнить прославленный принцип «как это, собственно, происходило» никогда полностью не удается»