Авель, брат мой - [8]
– Может, и обойдётся, – прошептал капитан. Залез на бруствер, слыша первую нетерпеливую автоматную очередь – кто-то из его бойцов лупил в стену снарядных разрывов, не видя цели. За ним подхватили и остальные.
– Что за хрень?!
В глаза ротному брызнула россыпь невесть откуда появившихся синих точек в траншеях противника, и тут же его собственная рота окрасилась синим, будто стала вражеской.
Бондарь, матерясь, содрал шлем. Схватил планшет – там была та же картина. На поле боя не было своих – только чужие.
– Чёртовы «чичи», поломанное дерьмо подсунули!
Ротный бросил бесполезный шлем в траншею. Махнул рукой. Командир танкового взвода кивнул, исчез в бронированном нутре. Заревели дизели, пятидесятитонные чудища двинулись, выдыхая солярным выхлопом и прогибая землю. За этим грохотом, смешавшимся с какофонией артподготовки, звено русских дронов появилось в небе беззвучно.
Внезапно оживилась «мальвина». Покрутила головой бронеколпака и капризным тоном сообщила:
– Обнаружена угроза. Три бронеобъекта, три летательных аппарата.
Задрала в небо раструб и с интервалом в секунду выплюнула стаю тощих ракет.
Бондарь сначала подумал, что «мальвина» увидела незамеченные им дроны противника, но пылающие сопла ракетных двигателей совершенно недвусмысленно догнали тройку «журавлей». В небе вспухли огненные шары взрывов.
Ротный заорал, начал колошматить по бронеколпаку. Отскочил на метр, высадил в безобразный цилиндр полмагазина – пули высекали бессильные искры, разлетались рикошетами.
«Мальвина», не обращая на истерику Бондаря никакого внимания, опустила трубу на уровень горизонта и выдала очередную порцию. Теперь уже вдогонку уходящему за пехотой танковому взводу. Кормовая броня «коробочек» поддавалась неохотно, и «мальвина» повторила обстрел.
Бондарь перепробовал все способы остановить свихнувшегося робота, наконец сорвал крышку пульта внешнего управления, повернул красный тумблер выключения. «Мальвина» самодовольно сообщила:
– Попытка перехвата контроля противником заблокирована.
Развернула раструб прямо в лицо капитану и констатировала:
– Обнаружен командир вражеского подразделения. Принимаю решение на уничтожение.
Ротный упал на землю – над головой лопнуло, ракета унеслась в сторону сгоревшего леса. Вырвал из разгрузки гранату, засунул под «мальвину», как можно ближе к энергоблоку. Скатился в траншею.
Отряхнул насыпавшуюся с бруствера грязь, вылез. Неохватный цилиндр покосился, ракетная труба грустно разглядывала почву.
– Это ж надо, а? Восстание машин, часть крайняя.
Бондарь пригнулся и побежал догонять роту.
Рота лежала, прижавшись к ходящей ходуном земле, в сотне метров от линии вражеских окопов. Когда артподготовка кончилась – показалось, что оглохли, настолько стало тихо.
Бондарь поднял голову, прохрипел:
– Плазма, твою мать!
Гранатомётчики отделений подхватились, встали на колено, положив трубы на плечо. Дали залп – в сторону траншеи противника полетели сияющие шары плазменных зарядов, лопнули, растеклись бушующим огнём.
После такого в живых там никого не могло остаться. Цепь поднялась, вдавив до упора спусковые крючки дрожащих от злости автоматов, зарычала:
– Ы-ы-ра!
И тут же вражеский бруствер осветился вспышками ответного огня в упор, полетели гранаты. Пехотинцы падали, крича уже от боли и ужаса, вываливая внутренности в грязь.
Над позицией противника вспухло золотистое облако, выбрасывая струи маслянистого тумана.
Кто-то заорал:
– Жёлтая отрава!
Бежали без всякой команды, оставив раненых, бросая тяжёлые ранцы с боекомплектом.
Скатились в свою траншею, тяжело дыша. Бондарь выматерился, прокричал:
– Командирам отделений – доложить о наличии личного состава!
Потом, выслушав доклады, возился с браслетом, выключая отсутствующих.
– Раненых добиваете, товарищ капитан? – оскалился Батыров.
– Дурак ты, капрал. Я под Волгоградом видел, что с нашими ранеными бывает. Обратно высоту отбили, а там они лежат – с собственными отрезанными причиндалами во рту. Уж лучше я их, чем эти.
Небо раскололось, завыло ответным артиллерийским ударом. Первым же взрывом завалило целое отделение, уцелевшие поползли в блиндажи, забились в щели.
Скрючившись в позах эмбрионов, вздрагивали вместе с трясущейся от взрывов землёй. Из всех молитв и слов осталось в голове лишь одно – «мамочка».
Потом стало невозможно тихо. Только с шипением из перевёрнутой взрывом «мальвины» испарялся в небо фреон, расплываясь золотистым облаком.
Сергей с ужасом смотрел на обнажившуюся от сотрясений стенку окопа. Жёлтые кости с застрявшими в них кремниевыми наконечниками стрел соседствовали с ржавыми багинетами наполеоновских времён и дырявыми касками Второй мировой.
Рамиль, отряхивая пласты навалившейся грязи, спросил у Дениса:
– Где твой автомат, чмо?
Волконский поглядел прозрачными глазами и улыбнулся:
– Я не буду стрелять. И ты ничего с этим не поделаешь, капрал. Про это поле писали в апокрифах, это Поле Выбора. Тысячи лет люди пытаются доказать Богу, что он зря дал нам разум. Тысячи лет сжигают, рвут, взрывают себя. Всё это время Бог терпел, верил и ждал. Но чаша уже полна.
Сержант зло проворчал:
– Отстань от убогого, Батыров. Валить надо отсюда бегом.
Великая Степь идёт на Запад, расправляя крылья над всё новыми и новыми землями, и в тени её крыльев – огонь пожаров, потоки крови, рваные кольчуги и сломанные клинки. Остановить орды Чингисхана Европе не под силу, и везде находятся предатели, готовые открыть ворота завоевателям. Но четверо героев встанут на пути нашествия. Любовь и долг, дружба или Отечество? Русский воин Дмитрий, бывший разбойник Хорь, половецкий батыр Азамат и рыцарь-тамплиер Анри!! В переломном тринадцатом веке!
Всё было не так. Учебники истории врут. Бог давно устал от проекта «Человечество». Да, оно уже погибало – в Древней Индии. В атомном пламени. Но вновь и вновь ОНИ рвали гнилую ткань Времени, возвращались назад – и пытались всё исправить.Всё было совсем не так… И пировали стервятники на огромных пространствах Великой Степи, когда девять из десяти дружинников погибли в битве на Калке. Когда Русь лежала перед верными псами Чингисхана – беззащитная, беспомощная, обречённая… Кто спас её? Кто не дал начаться игу на пятнадцать лет раньше, в 1223 году, а не в 1237-м?Золотой конь.
Наше время надвое разорвала война в Афганистане.Вводил ограниченный войсковой контингент в непокорную горную страну могучий Советский Союз. А через девять лет возвращались мы совсем в другое государство. Которое до сих пор не знает – какое оно на самом деле?Каждый из нас, рожденных в весенние шестидесятые и самодовольные семидесятые – из воевавшего поколения. Независимо от того, где пришлось получить свой осколок в грудь или в мозг – в Панджшерском ущелье или у взбесившегося телеэкрана.Моя огромная держава даже не погибла в неравном бою.
Познавательно. Интересно. Важно. Роман, написанный современным офицером о времени становления русской технической мысли, о неизвестных гениях нашего Отечества. Еще в гимназии Коля Ярилов мечтал стать героем войны, как его отец. Вместо этого он был вынужден постигать за партой скучные точные науки. Юноша и представить себе не мог, что именно эти навыки сделают его знаменитым… Страну тем временем сотрясают катаклизмы: революция, реформы, Первая мировая война. Подающий надежды приват-доцент Ярилов сдает экзамены на офицерский чин и в июле 1915 г.
Противоречивые, трагические и комические события эпохи перемен – конца 80-х годов прошлого века – затягивают в свою воронку юного лейтенанта Марата Тагирова. Отправленный в глухой монгольский гарнизон, он вдруг оказывается в центре войны разведок сверхдержав и других странных происшествий. Молодой офицер теряет бойцов, обретает друзей, обнаруживает труп младенца, ловит диверсантов, получает втыки от начальства, безнадёжно влюбляется – и неумолимо взрослеет. Посланник Океана и чингизиды, агенты спецслужб и загадочный Старец, мудрый Бхогта-лама и члены Политбюро – все они оказывают влияние на необычную судьбу Тагирова.
В рассказах тринадцатой книги серии «Зеркало» – приключения и драмы, философские размышления и красивые фантазии, рискованные авантюры и обдуманные. Герои живут, любят и находят выходы из самых невероятных ситуаций в далеком космосе и советской воинской части, на чужой планете и в старой русской усадьбе. «Все в этом мире есть число» – говорил Пифагор. «Вселенная движется по нескончаемо повторяющимся циклам от единицы до девятки» – вторит ему нумерология.
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.