Авантюристы и аферисты - [82]

Примерно десятая часть всех врученных колец пропала безвозвратно, четверть осталась у владельцев, — усмехнулся Курхаммер, поглаживая большим пальцем свое кольцо, — а все остальные, то есть где-то около десяти тысяч экземпляров, находились в Вевельсберге. В апреле 45-го года все эти кольца были спрятаны с другими секретными архивами и ценностями, по личному распоряжению Рэйхсфюрера Гиммлера в специально оборудованный горный тайник, вход в который был взорван. И как не старались американцы и русские найти его, но тайник, так до сих пор, и не найден, и не будет найден никогда. — Опрокинув в себя еще одну рюмку водки, Курхаммер широко улыбнувшись, громко хмыкнул. — Вот так вот, господин Арсэн. Это была моя жизнь — я ее выбрал. И я не могу, и не хочу ее забыть. Каждый должен иметь свои принципы и не отказывать от них при первом лучшем случае. Я уважаю врага, если он имеет свои принципы и не предает их. В Германии практически не осталось национальных принципов и, наверное, единицы немцев не задумываясь, отдали бы сейчас за свою Родину жизнь. Причины понятны — демократия Евросоюза. Мерзость, какая! Но вы! Русские, белорусы, украинцы, что произошло с вами? Где ваш дух?! Где тот народ, с воинами которого я имел честь сражаться?

— Что вы имеете в виду? — Спросил, оторопевший от такого поворота разговора, Арсэн.

— Да все. — Устало ответил Курхаммер и махнул рукой. — Ваш народ теряет честь и достоинство. И говорю я это не для того чтобы вас оскорбить. Кстати, как вы считаете, вы победили нас в той войне или нет?

— Мы выиграли ту войну и выгнали вас с нашей территории. — Не задумываясь ни секунды, ответил Арсэн.

— Очень мудрый ответ господин Арсэн. Очень мудрый. — Качая головой, сказал Курхаммер. — Судя по сегодняшнему положению дел, слово «победа», к вам не уместно. — Выпив еще рюмку, Курхаммер произнес. — И мне импонирует, что вы слушаете, а не вступаете со мной в бессмысленные споры.

— А какой смысл мне с вами вести спор? Смысла нет. — Сказал Арсэн.

— А наша беседа, для вас имела смысл?

— Да имела. Каждая встреча — это опыт.

— Да, опыт. Опыт, который остается в памяти и передается наследникам. — Подытожил Курхаммер, улыбаясь и вставая из-за стола. — Господин Арсэн, я благодарен вам за время потраченное на нашу беседу и желаю вам всего наилучшего. Извините, провожать не буду.

— Мне так же было интересно с вами пообщаться. Всего доброго. — Ответил Арсэн и выйдя с вагончика, зашагал в сторону выезда из шрота на дорогу. — «Дааа. Вот тебе и встреча. — Шагая, думал Арсэн. — Хитер старый эсэсовец. Хитер. Я все не мог понять, а зачем ему-то этот разговор? А вот его последняя фраза и поставила все на свои места. Я теперь, получается, как тот носитель вируса. Но, господин Курхаммер, от меня зависит — буду я вашу информацию распространять или нет. Вот так вот. Ладно, потом у меня будет еще время подумать об этой встречи, а сейчас главное позвонить Эзре и Леонидовичу, чтобы они меня подобрали около «шрота». И рассказывать им про эсэсовца мне не следует — это точно. А то будет господину гауптштурмфюрера СС Курхаммеру второй Корсунь-Шевченковский котел».

Набрав номер мобильного телефона Эзры, Арсэн сказал, что идет по дороге в сторону ресторана, где они расстались и ждет, что они его подберут.

Через пять минут, «Субару Форэстэр» Зихертухиса остановилась около Арсэна и он плюхнулся на заднее сиденье.

— А шо так долго, Арсэн? — Повернувшись в пол-оборота, спросил Яков Леонидович.

— Торговался, Леонидович. — Сказал Арсэн, раскинув руки на всю ширь сиденья.

— Торговался? Кто? Ты? — В свою очередь удивился Эзра. — И чьто ты там такого выторговал, хотел бы я знать? Еще один мне «торгашь» нашелся!

— Если разговаривать, то можно договориться. Просил четыреста, дали тысячу. — Улыбнулся Арсэн и, достав из нагрудного кармана деньги, и помахав ими в воздухе, сказал. — В общую кассу — на транспортные расходы.

— Ой вэй! Ви видите Яков Леонидович, чьто с нормальными людьми, делает Запад? — Изрёк Эзра. — Бил себе нормальный славянский парень! И не знал он счету в деньгах, в хорошем смысле для нас этого слова! А теперь, посмотрите на него! Он стал считать и торговаться!

— У меня хорошие учителя. — Сказал Арсэн с напускной серьезностью. — И длительное общение с вами, полностью поменяло мне психику и взгляд на жизнь. Это как побочный эффект, который есть у каждого лекарства. Многое уже не болит, но все равно что-то не так. Я получаю от всего удовольствие, даже от таких двух язв, как ты и Леонидович!

— Ви слышали, чьто он только шо сказал? — Смотря поверх своих очков на Леонидовича, спросил Эзра. — Как вам это нравиться, я вас спрашиваю? — И не дождавшись ответа, от улыбающегося Леонидовича, продолжил. — Значит ми язвы, а вин получает-таки от нас удовольствие! — Фыркнул Эзра. — Плацн золсту фун нАхэс! Чтоб ты лопнул от удовольствия! — И друзья все вместе рассмеялись.

Когда веселье закончилось, Леонидович поинтересовался у Эзры:

— Эзра Лейбович, так шо мы делаем дальше?

— Дальше всэ по плану, Яков Леонидович…. Как я уже говорил, сейчас ми едем у Нюрнберг. У этот баварский красавиц город в Средней Фраконии. Город знаменитых колбасок, старины и, как ви помните из истории, город где состоялось правосудие над этими "шлемазлами" со свастикой. А там, — и он ткнул своим указательным пальцем куда-то вперед, — там ми с вами ненадолго расстаемся, друзья мои. Так, чьто нам надо немного поторопиться, я вам скажу. — И нажав при этих словах на педаль газа, направил машину в сторону автобана.