Авантюрист - [67]

— Поначалу нет, — ответил отец Тим. — Барбара вообще не упоминала об этом. Мне сообщили позднее.

— Кто сообщил? — вмешался Рейган, в упор рассматривая священника.

Отец Тим коротко рассмеялся:

— Собственно говоря, сам Майкл Флорио и сообщил.

— Вместе с угрозами? — спросил Рейган с нажимом.

Отец Тим снова засмеялся и дал знак официанту.

— Да. Потом он начал мне угрожать.

Детективы ждали, пока он закажет себе стакан свежего грейпфрутового сока. Сами они от предложения что-нибудь выпить или закусить отказались.

— Вы были вынуждены искать защиту от Флорио в суде, — продолжил Рейган.

— Да.

— Мы просмотрели протоколы суда. Там говорится, что мистер Флорио обвинял вас в своих неприятностях.

— Это верно. Мистер Флорио меня обвинял.

— И как вы реагировали на это? — спросила Бианчи.

— Как вообще можно реагировать на гнев и злобу? К тому же он обещал меня убить. Это, знаете ли, очень неприятно. Особенно если вы имеете дело с таким человеком, как Майкл Флорио.

Бианчи серьезно кивнула.

— Не могли бы вы поподробнее рассказать, как именно это происходило?

— Это происходило здесь, в клубе, — сказала священник, оглядываясь. — Отчасти по этой причине я назначил вам встречу именно здесь. Легче вспомнить. — Он сделал паузу, пока официант ставил на стол бокал с соком, затем сделал глоток горьковато-сладкой жидкости и продолжил: — Он нашел меня в гимнастическом зале, я занимался на тренажере. Решительно направился ко мне, очень злой, и стал обвинять, что я хочу его разорить. Я вначале понятия не имел, о чем он говорит. Дело в том, что Майкл Флорио номинально числится католиком, но за все время, что я знаю их семью, он никогда не давал себе труда как-то скрывать свой атеизм, каждый раз специально подчеркивая, как он презирает веру своей жены. Но этот его визит означал что-то новое. После того как он сказал, что дарственная жены создает для него финансовые трудности, я дальше обсуждать этот вопрос отказался. Во всяком случае, в гимнастическом зале. Я сказал ему, чтобы он пришел ко мне в церковь. Он рассвирепел и пригрозил меня убить.

На грубом лице Рейгана играла неясная улыбка, и отец Тим, хоть убей, не понимал, чему он улыбается.

— На суде вы заявили, что он набросился на вас.

Отец Тим глотнул грейпфрутового сока.

— Я пытался протиснуться мимо него, чтобы зайти в раздевалку. Он вдруг схватил меня и прижал к тренажеру. — Отец Тим перевел взгляд с сурового лица Рейгана на участливое Бианчи. — Я здоровый человек и всегда считал себя достаточно физически сильным, чтобы при любых обстоятельствах суметь защититься от насилия. У меня в жизни были возможности это проверить, хотя, как священник, я сам ответных действий, конечно, никогда не предпринимал. Только защита. Но в тот момент я сделать ничего не мог. Майкл Флорио оказался невероятно сильным. И у него было кое-что еще. — Отец Тим проследил копчиком пальца узор, который образовали на бокале пузырьки. — Вы знаете ирландского поэта Уильяма Йетса?

Бианчи легонько постучала кончиком карандаша по своему блокноту.

— Вроде бы фамилия знакомая.

— В одном из его стихотворений говорится о том, что в мягкой своей форме порок проявляется в полном отсутствии сознания своей греховности, однако худшее его проявление — это неистовая необузданность. Именно этим качеством и обладает Майкл Флорио. Порок неистовый и необузданный.

— Понятно, — вежливо сказала Бианчи. Рейган со скукой смотрел в потолок.

— Майкл приблизил свои губы к моему уху и прошипел: «Я сейчас тебе, святоша, хребет сломаю». И я верю, что он мог это сделать.

— Это было при свидетелях? — спросил Рейган.

— В гимнастическом зале находилось еще несколько человек, но все произошло настолько быстро, что никто ничего не заметил. И уверяю вас, Майкл Флорио способен запугать кого угодно. Вам известно, чем он занимался во Вьетнаме?

— Да.

Отец Тим помолчал.

— Так вот, когда он меня наконец отпустил, я поплелся одеваться. Чувствуя себя… совершенно голым. Когда я вышел из раздевалки, его уже не было.

— И вы отправились прямо к своему адвокату? — спросил Рейган.

— Вначале я пошел к епископу. Мы обсудили проблему и согласились с тем, что мне нужна зашита.

— На судью, кажется, этот случай особого впечатления не произвел, — сказал Рейган.

Священник посмотрел на лица детективов. Скорее всего на них этот случай тоже особого впечатления не произвел. Еще бы, они полицейские. Стрельба, увечья, насилие — для них это ежедневная рутина. Ему не хотелось, чтобы они сочли его напуганным хлюпиком.

— Я слышал, как хрустнули мои позвонки, — мягко проговорил он. — Мне показалось, что в мозг впилась тысяча игл. Ноги онемели. Несколько дней после этого я с трудом передвигался и мучился от жутких головных болей.

— Отец Дин, — ласково произнесла Бианчи, — мы ничуть не сомневаемся в том, что это нападение на вас было серьезным. Вы говорили с миссис Флорио об этом инциденте?

— Немного, — ответил он. — Она сразу же пришла в бешенство, и мне даже пришлось ее успокаивать. Правда, я ее предупредил.

— О чем? — спросил Рейган.

— Я предупредил ее, чтобы она остерегалась своего мужа, что это чрезвычайно опасный человек. — Рука отца Тима дрогнула, и он был вынужден поставить бокал на стол, чтобы не расплескать. — Я никогда не перестану себя упрекать, что не проявил тогда должной настойчивости, что я не… — Священник замолк, не в силах продолжать, его глаза наполнились слезами.