Аттракцион невиданной щедрости - [11]

Тетя Мила разговаривала по телефону и вид при этом имела самый что ни на есть расстроенный.

– Я бы с удовольствием, но не смогу, – убеждала она телефонную трубку. – Изменились обстоятельства. Что «как»? А вот так! Резко. Вчера ночью после вашего ухода и изменились. Не могу. Придется отменить. Нет, не знаю. Даже близко не могу сказать, когда получится вырваться.

Понятно. Константин Глебович и тетушка, видимо, вчера построили великие планы на ближайшие дни. Наверное, предвкушали отдых наедине друг с другом. Но жизнь – штука суровая и хитрая. Она за одну ночь подбросила тете ребенка. В прямом смысле. О каком рандеву может идти речь, если теперь у нее в доме семеро по лавкам?

Я изобразила жест, который предлагал тете на секунду отвлечься от разговора. Прижав трубку к груди, она посмотрела на меня крайне нетерпеливо.

– Идите туда, куда и собирались, – сказала я.

– Не болтай ерунды, – прошептала тетя Мила. – Малыш болен.

– Малыш?.. Теть Мил, я тебя прошу. С малышом останусь я.

– Нет, – не раздумывая, отказалась от моего предложения тетя.

Я успела перехватить ее руку, которая уже подносила телефон к уху.

– Что «нет»? Артем в порядке. Он не стонет, не требует вызвать священника и не истекает кровью.

Тетя Мила рассерженно высвободила руку. Такие, как она, детей не бросают.

– Костя, – решительно сообщила она собеседнику, глядя мне прямо в глаза, – к сожалению, я не могу тебя порадовать. Сходите куда-нибудь с сыном, он ведь скоро уедет, Костя.

Я покачала головой. Тетя отлично вжилась в роль супруги Штирлица, которая не может обнять его при встрече, чтобы не увидели враги. Несусветные страдания из-за приболевшего «малыша».

На пороге комнаты появился Артем.

– Что тебе, деточка? – тут же спохватилась тетушка.

– В туалет иду, – настороженно ответил Артем. – А что?

– Живот болит? – опасливо спросила тетя Мила.

– Нет, – ответил Артем.

– А то, если болит, то у меня найдется в аптечке кое-что, – с пониманием в голосе сообщила тетя Мила.

– Нет, спасибо, не надо, – Артем почесал кончик носа и хотел было уйти, но тетя его остановила.

– Тебя не тошнит?

– Не тошнит.

– Точно?

– Точно.

– Что ты хочешь на завтрак?

– Да я пока есть не хочу.

Этот допрос с пристрастием слышал, разумеется, и бедный Константин Глебович. Тетя Мила совсем о нем забыла. Я посмотрела на Артема, во взгляде которого читалась просьба о помощи. Нужно было срочно спасать положение.

Я отступила в сторону, дав пацану возможность беспрепятственно пробраться к туалету.

– Спасибо, – смущенно пробормотал он, проходя мимо.

Тетя Мила тревожно смотрела ему вслед.

– Я тебе вот что скажу! – настойчиво сказала я. – Составь Константину Глебовичу компанию. Или мы поссоримся!

Последнее вполне могло стать правдой. Тетю порой заносило в какие-то крайности. Бывает, что людьми овладевает идея фикс. Так случилось и с тетей Милой, теперь все окружающие стали вынужденными рабами ее придуманной проблемы. Сейчас тетушку можно было, конечно, понять, но с каждой минутой ее несло все дальше и все быстрее. Даже мне, которой, казалось бы, можно давно было привыкнуть к таким ситуациям, иногда становилось душно от заботы близкого человека. И если я хотя бы могла намекнуть на то, что я давным-давно выросла, то Артем такого себе позволить не мог, потому что был хорошо воспитан.

Увидев мой серьезный взгляд, тетя Мила, кажется, поняла, что перегнула палку.

– Хотя знаешь, Костя, – немного неуверенно произнесла она в трубку, – а давай! Во сколько мы там хотели? Значит, до выхода у меня есть около часа. Спасибо. Жду.

И весь этот час мы послушно и организованно молчали. Артем все так же торчал в Интернете, я отдыхала в кресле, а тетя с гордым видом шастала по квартире туда-сюда, подбирая для себя модный наряд.

– Куда собираетесь? – не выдержала я.

– Куда-нибудь, – неопределенно ответила тетя.

– В парке, наверное, классно, – представила я и улыбнулась. – Последние теплые деньки. Пользуйтесь.

– Не знаю, не знаю…

– А чего тут знать-то?

Тетя Мила остановилась рядом с креслом. Я подняла голову и рассмотрела ее великолепный макияж.

– Не злись, – попросила я. – Денег дать?

– Есть у меня все.

Считай, помирились.

Через несколько минут тетя упорхнула из дома в объятия старого друга, который заехал за ней на такси и ожидал возле подъезда.

А мы остались с Артемом дома.

* * *

Первым делом я пристала к нему, чтобы узнать, не нужно ли ему чего-то этакого. Во время болезни порой хочется, знаете ли. И нет нужды отказывать себе в причудах, лежа на больничной койке.

Но Артем оказался неприхотливым: не хотел есть и не желал чего-то «вынь да положь». Он просто сидел на моей кровати и покидать ее не собирался. Хотя меня это не очень устраивало.

– Ты тут не привыкай, – заметила я, усаживаясь на пол в пока еще своей комнате. – Раскладушку тебе поставлю, будешь спать в углу.

– В каком? – обвел он взглядом комнату.

– В любом свободном.

Я совершенно не хотела делить свою территорию с кем-то малознакомым, будь то старик, домашнее животное или ребенок. Но наши желания иногда идут вразрез с тем, что случится так или иначе.

– Буду жить там, где скажете, – вдруг тихо сказал мальчик, сосредоточенно всматриваясь в экран ноутбука. – Домой не вернусь.