Аттила, Бич Божий - [51]

Post Scriptum.

Везде, где бы мы ни бывали, Аттила демонстрировал живой интерес и почтение, подкреплявшие его репутацию как вождя. (Мы путешествуем инкогнито, под видом торговцев, но и оставаясь неузнанным, Аттила неизменно производит впечатление на всех, с кем мы встречаемся; люди признают в нем человека серьезного и основательного.) Уже довелось слышать некоторые из приписываемых Аттиле “изречений”, что весьма его забавляет (однажды я даже заметил, как он улыбнулся). Привожу несколько:

Мудрый вождь никогда не убьет гунна, принесшего плохую весть — только того, который оную не донесет.

Великие вожди никогда не принимают себя чересчур серьезно.

Каждое решение чревато риском.

Никогда не назначай себе заместителей.

Некоторые предлагают решения несуществующих проблем.

Каждый гунн на что-то годен — хотя бы даже служить плохим примером.

Терпи недалекого, но верного гунна и гони умелого, но неверного.

IV июньские ноны[25]. Устроили привал на берегу озера Чам, что между Иртышом и Баутисом. Днем здесь жарко, ночи же очень холодные. (Дело, по моему разумению, в том, что по мере удаления от Океана ветры все слабее согревают землю, а также в том, что чем дальше, тем более мы отклоняемся на север, отдаляясь от территорий с умеренным климатом. Если Птолемей прав, мы должны находиться где-то на широте крайней Фулы[26].) Дно у рек здесь гравелистое, русло постоянно меняется, что ведет к появлению пустынных красноватых берегов и островов, выглядящих весьма странно посреди высушенной земли. Людей мы встречаем все реже (у некоторых заметно проступают черты монгольской расы), а вот зверья становится больше — лоси, медведи, волки, бизоны, дикие лошади, — хотя видим мы их только издалека. Чаще появляются, нарушая монотонность бескрайнего моря травы, леса — еловые, лиственные, березовые. (Открытые пространства степей, как мне доводилось слышать, нередко угнетают дух путешественников и утомляют телесно.) Приятное разнообразие нашему столу придают водящиеся здесь в изобилии фазаны и куропатки. Подстреленные Аттилой (он, как и все гунны, мастерски владеет луком), они становятся желанной заменой привычному сушеному мясу. Соль, добываемую кочевниками из озер, мы вымениваем у них за безделушки вроде зеркалец, иголок и тому подобного.

Аттила часто задумчив и молчалив. Наблюдая за всем глазом охотника, он легко отличает орла от сарыча, которые мне представляются всего лишь точками в небе, но при этом постоянно задает вопросы, свидетельствующие о непрестанной работе мысли. Как думаешь, Каллисфен, почему Солнце движется вокруг земли? Что заставляет предметы падать? Почему издалека вещи кажутся маленькими? Почему чем дальше бросить камень, тем большую силу он обретает при падении? Все эти вопросы свидетельствуют о том, что помимо дара вождя он обладает также глубоким и проницательным умом.

При всем этом, я постоянно напоминаю себе о том, что он остается дикарем, неграмотным варваром, лишенным доступа к сокровищнице письменных знаний, а потому ограниченным возможностями памяти и наблюдения. Способен ли варвар, при всем благородстве его помыслов, преодолеть такие ограничения? Способен ли предвидеть и предупредить то, что уготовано ему будущим? Построить водяные часы или понять учение Пифагора? Рискну предположить, что Аттиле по силам сломать оковы варварства и избежать тирании повседневности. На мой взгляд, он сознает свои ограничения, а это уже половина победы в сражении за освобождение от них. Человек неграмотный, обладая волей и твердостью в сопротивлении внешним влияниям, может, по крайней мере, окружить себя образованными людьми и таким образом обеспечить доступ к знаниям.

XII июльские календы[27]. Сегодня достигли берегов великого внутреннего моря, озера Байкал или Бай-Кул (монголы также называют его Далай Нор, “Священным Морем”), окруженного высокими, поросшими елями холмами. Десять дней назад мы переправились через Енисей, после чего местность сильно изменилась — справа постоянно высятся горы[28], а равнина часто прерывается лесами и холмами. В последнее время шли непрерывные дожди (из-за близости гор?); сильно досаждает мошкара. Обитающие за Енисеем племена — калмыки, буряты, остяки — внешне так похожи на гуннов, что Аттила, похоже, даже удивлен, что его не понимают, когда он обращается к ним на своем языке. Сей факт подтверждает мнение некоторых ученых, что родина гуннов — некая область, лежащая к северу от Китая. Люди здесь разводят оленей, на которых и ездят, сидя на шее животных, поскольку спина у последних слабая и веса человека не выдерживает. Здесь нас угостили напитком, называемым чай. Его подают в форме пирожка, отломленный от которого кусочек заваривают кипятком и пьют со сливочным маслом. Напиток получается слегка горьковатый, но бодрящий, и мне нравится больше кумыса.

Незадолго до выхода к Байкалу, во время привала на берегу Лены, произошел любопытный случай. Из-за ближайшего холма донесся низкий, но приятный музыкальный звук. Через некоторое время он повторился. Поднявшись на холм, мы увидели стоявшего на задних лапах громадного медведя. Передней зверь оттягивал вниз и отпускал ветку, которая, выпрямляясь и вибрируя, производила удивительный звук. (Еще одно доказательство того, что миф об Орфее, умевшем зачаровывать животных игрой на лире, основан на верно подмеченном явлении, а именно неравнодушии зверей к музыке.) Увидев нас, медведь убежал, а мы с Аттилой поочередно попытались согнуть ветку, но потерпели неудачу.