Атон. Два короля - [21]

— Не, я, как нибудь сам, доберусь, вы только покажите где это ваше отхожее место.

Винэя кивнула и вышла за моей одеждой. Спустя минут десять она вернулась, уже не одна, а с дочерью, которая и принесла мою постиранную и местами заштопанную одежду. Девушка робко протянула мне сложенную в стопку одежду, я машинально взял её обеими руками, одеяло упало, и я предстал во всей красе, то есть голым. Девушка стала стремительно краснеть, но отвернулась не сразу, закрыв глаза, смущённо улыбнулась. Я быстро прикрыл своё хозяйство, — Э! А можно, я сам оденусь? Я тоже покраснел, пялясь на них поочерёдно.

— Динра выйди, а я ещё разок осмотрю твоего спасителя. — Винэя выпроводив дочь, улыбнулась и попросила положить одежду. Мне было стыдно стоять голым, перед молодой женщиной, я понимал, что она местный врач, но поделать с собой ничего не мог и покраснел ещё сильнее. Винэя сделала шаг в мою сторону, а я машинально шагнул назад и упёрся в стену.

— Давайте, потом как нибудь? — Я снова прикрылся, — а-то мне, э, это, в отхожее место очень-очень хочется — и стал боком пробираться к одежде.

— Точно потом? — она шагнула ещё ближе, и я быстро схватил одежду, чтобы одеться.

— Да, да, потом! Может быть завтра или послезавтра.

Винэя широко улыбнулась, показав ровные, белоснежные зубки и оставила меня одного.

— Фух! Что-то я как юнец застеснялся, оказавшись голым, меня аж в жар бросило. Вот что с нами красивые женщины делают!

Я стал быстро одеваться, пока ещё кто-нибудь не вошёл, через минуту уже вышел во двор.

— Уже оделся? Так быстро? Значит с тобой и в самом деле всё хорошо. — Винэя удивленно на меня посмотрела, а Динра спряталась за её спиной, оставаясь всё ещё красной, как варёный рак.

— А э, э, куда мне идти? — я снова стал краснеть, — блин, что это со мной? — подумал я, стараясь на них не смотреть.

— Там, возле сарая, слева! — женщина показала куда, и я побежал, забыв о больной ноге. Сортир представлял собой яму, с парой отёсанных брёвен над ней, никаких стен здесь предусмотрено не было. С одной стороны сарай, с другой куст смородины, с третьей поленница напиленных чурбаков. В общем — заходи за сарай, делай то зачем пришёл и не о чём не думай!

— Фух, полегчало! А-то уже думать больше не о чём не мог, только о туалете.

Я вышел и увидел рядом с Винэей крепкого телосложения бородатого мужика. Как-то сразу вспомнилась больная нога, и я захромал в их сторону. Бородач смотрел на то, как я ковыляю, и поглаживал бороду.

— Значит, он уже ходит — донеслось до меня. — Странно — подумал я — до них метров пятнадцать, а я их слышу, не смотря на то, что говорили они тихо.

— Как видишь, ходит, он оказался намного крепче, чем я думала.

Я резко сбросил скорость, почти остановившись, немного скривился, якобы нога заболела.

— И вам доброго здоровья! — попробовал я показаться вежливым.

— Смотрю, наша спасительница Винэя поставила тебя на ноги! — мужик продолжал пристально меня разглядывать.

— Да, как видите, уже могу сам передвигаться, она просто, э, — хотел сказать волшебница, но передумал, мало ли чего? Сожгут на костре как ведьму ни за что. — У такой заботливой хозяйки, кто угодно на поправку пойдёт.

Винэя засмущалась, и я увидел, что и она тоже умеет краснеть.

— Что ж, тогда будем знакомы — мужик не протянул руку, а приложил её к своей груди, — меня зовут Отрис, я староста здесь.

Я вслед за ним, тоже приложил руку к груди и чуть-чуть склонил голову, — меня зовут, э, э, — соврать или нет? А ладно, будь что будет! — подумал я и назвался, — Атон, просто Антон.

— Я думаю, нам нужно поговорить, — произнёс староста, пристально глядя мне в глаза. — Пойдём ко мне, там и пошепчемся, — я, только кивнул, согласившись, и поплёлся за ним. Допрос в доме старосты продлился часа два, всё это время я постоянно ссылался на частичную потерю памяти, уверял, что даже своё детство плохо помню. Откуда я родом, не знаю, а мечи мне достались в наследство, от дяди. Он был неплохим мечником, давал частные уроки. Дядя переезжал с места на место, нигде подолгу не задерживаясь. — Здесь у меня был опасный момент, так как я не знал ни одного названия, ни города, ни деревни или баронства, но пронесло, меня и не спрашивали. Пару лет назад дядя умер, и я теперь брожу один. Не знаю, поверил ли он в мои бредни, но отпустил с миром, даже вернул все мои вещи. Выжатый допросом как лимон, я вернулся в свою больничную палату, больше-то не куда было, я ж не в самом доме Винэи отлеживался, а в пристройке. Только-только вошёл в комнату, как тут же прибежала дочка Винэи, и сильно смущаясь, позвала на ужин. Обстановка в доме Винэи была очень скромной, можно даже сказать бедной. Крепкий стол, рядом с ним такие же крепкие лавки, большой сундук у стены и печь. Не смотря на скудность обстановки, в доме была идеальная чистота, ужин был без всяких изысков, вкусный и очень сытный, ели мы молча, каждый думая о своём.

— Ты женат? — спросила Винэя, нарушив тишину.

Я даже поперхнулся, вопрос застал меня врасплох, не сразу придумал, как ответить и соврать не хотелось, и признаться.

— Кхе, кхе — откашлялся я — нет, а что?

— Да ничего, это я просто так спросила, — Винэя скосила глаза на дочь, которая тоже поперхнулась, стукнув зубами о чашку из которой пила молоко, и снова залилась краской.