Атомный барон - [16]

А утром протрезвевший хмурый Орк при встрече сказал, как отрезал:

— Нет, Музыкант. Не нравится мне твоя затея с крышей. Трогать честных торговцев контрабандой это против воровских правил.

Ну и ладно, может оно и к лучшему, вздохнул с облегчением Виктор. Что ж, раз это дело не задалось, не заняться ли тем, что так долго откладывал. Он поймал пробегавшего мимо Кропалика и, отведя его в сторону, выдал строго секретное поручение. Найти пару глазастых мальчишек и устроить слежку за определенными людьми из банды Старого. Тайно проследить и выяснить, куда эти разбойники ходят, с кем и когда встречаются, у кого и где ночуют и прочее. Из всех членов банды Виктор выделил трех человек, с которыми у него сложились, мягко говоря, не слишком доброжелательные отношения, и настала пора присмотреться к этим индивидам поближе. Жить, постоянно оглядываясь, дабы не получить еще один предательский удар в спину Сомов уже устал.

После полудня, Виктор вновь заглянул в вертеп разбойников и застал жаркое обсуждение какого-то дела. Вокруг стола сгрудились Орк со своими подручными и еще пара незнакомых человек. На столе был разложен грязный потрепанный лист бумаги, весь разрисованный каракулями — не иначе как хитроумный злодейский план. Когда Сомов вошел все разом замолчали и насторожились. Виктор хотел было развернуться и уйти, но Орк после некоторого колебания сделал приглашающий жест рукой.

— Заходи, — и представил его незнакомцам: — Это Музыкант. Он участвует с нами.

Прерванное обсуждение продолжилось, и разбойники снова склонились над планом. Сомов не стал вникать в тонкости обсуждаемого дела, в котором он только что стал участником, а расположился в сторонке. Надо будет — сами позовут и пояснят, что нужно делать. Он снял меч, прислонил его к лавке, а сам негромко, чтобы не мешать обсуждению, стал настраивать гитару. Но волей-неволей до него долетали обрывки разговоров за столом, и постепенно сложилось полная картина готовящегося преступления. Один из незнакомцев оказался специально приглашенным для этого дела мастером по вскрытию разного рода хранилищ или если пользоваться земным сленгом, то высококлассным медвежатником. Второй человек к разбойникам до недавнего времени вообще никакого отношения не имел и еще неделю назад был добросовестным работником богатого чиновника из таможни. Чем-то он там не потрафил любовнице своего господина, за что был выставлен на улицу без гроша в кармане и теперь яростно хотел отомстить своим прежним хозяевам. Проработав у чиновника более десяти лет, он был в курсе планировки дома, количества людей, находящихся в здании, их графика работы и знал, где расположены потайные места для хранения ценностей. Именно его неумелой рукой был начерчен внутренний план дома, который давал некоторый шанс на успех предприятия. В общих чертах предстоящий план ограбления был уже составлен. Сейчас споры шли о времени его осуществления — или ночью, когда все уснут или днем, в момент, когда хозяева отлучатся. Сложность заключалась еще и в том, что тайников было несколько, и в каком конкретно хранятся ценности, было неизвестно. Но с этой проблемой решили разбираться уже на месте по ходу дела. С точки зрения Сомова план был рассчитан в большой степени на авось и участвовать в нем было достаточно глупо и опасно. Время от времени разговор бандитов съезжал на излюбленную тему — на примерный подсчет денег, которые могли бы находиться в тайнике. Все сходились на том, что золота там должно храниться огромное количество, так как чиновник, занимая высокий пост в таможне, по полной программе использовал свое служебное положение в целях личного обогащения. Это обстоятельство так заинтересовало Сомова, что он отложил гитару и подсел к остальным.

— И что, действительно много ворует? — задал вопрос Виктор.

— А то! Его любовница Типи почитай каждую неделю в новые золотые побрякушки наряжается, — зло скрипнул зубами бывший работник, — Одних только ее украшений на несколько килограммов золота наберется. Жены у барона нет, вот он эту суку и балует. Ни в чем она отказа не знает. Эх, все беды мои из-за этой заразы. Авр ее порази!

— Барон Орбон Скарс один из главных чиновников таможни, — добавил информации Орк, и кисло усмехнулся, — Кстати, Музыкант, вот он-то и есть настоящая «крыша» на портовом рынке. Все торговцы левым товаром ему платят, чтобы лишний раз стража с проверкой не нагрянула. Дерет нещадно и все себе в карман мимо казны.

— Наверное, очень беспокойная жизнь у этого человека, — продолжил Сомов, словно в раздумьях, — Регулярно нарушать закон, значит пребывать в постоянном напряжении, в тревожных мыслях, что не дай бог поймают, а все нажитое отберут в пользу короля. Насколько я знаю, по законам Останда казнокрадов полностью лишают состояния. Правильно я излагаю?

— Так-то оно так. Да только кто ж его поймает? Сидит он на своем месте крепко. Торговцы его боятся и молчат. Жаловаться не побегут. Нет, такого не поймаешь.

— А если все же поймают? — настаивал Сомов.

— Ну, ежели каким-то чудом и поймают, то тогда конечно король отберет все до последнего медяка, — согласился Орк, — Но нам-то что за радость от этого?