Атолл «Морская звезда» - [127]

— Мы просим вас, — падре галантно поклонился Сизовой, помог Луизе встать со стула. — У сеньориты в этом доме своя комната. Идите, вам не будут мешать.

— Ну что же, — сказала Сизова. — Никогда не была в такой ответственной роли. Но могу попробовать. — Взяла Луизу под руку. — Пусть нам принесут теплой воды и несколько полотенец.

Ее не удивило предложение хозяина дома. Понимала, что возможна очередная проверка.

Женщины скрылись в доме, и падре поднял бокал:

— В комнате установлены микрофоны. Но пусть все окончится хорошо!

— Надеетесь, что услышим новости? — спросил Лашке.

— Не надеюсь. Иначе, какая мне цена как психологу? Нет, до сих пор ни та, ни другая не сфальшивили даже в мелочи. А смотреть за ними все равно надо. Таковы правила, вы знаете их не хуже, чем я.

Некоторое время назад он заметил, что документы, уложенные в ящике стола по особой схеме, теперь чуть сдвинуты с места. Кем-то просматривались? Скорее всего, так и есть. Кем же? Он придумал новую проверку любителю читать чужие бумаги. Ловушка сработала. И “визитную карточку” оставил в ней… Лотар Лашке!

Падре вздохнул, вновь потянулся за вином. Наполнив бокал, взглянул на своего визави. Сидит, таращит глаза, не догадываясь, что полностью изобличен. Впрочем, последнее слово не подходит. Изобличают врагов. А Лашке, Ловетти и сам он, Иоганн Кропп, действуют в одной упряжке. Но в то же время присматривают друг за другом. Что ж, так было всегда. Примеры? Их сколько угодно. Начать с того, что фюрер пришел к власти благодаря таким людям, как Рем, Штрассер и Шлейхер. А настало время, сожрал их. Иначе бы слопали его. Фюрер не промедлил потому, что не спускал глаз не только с врагов, но и с единомышленников и друзей…

Он еще раз посмотрел на Лашке — самодоволен и счастлив. Еще бы, всех перехитрил. Знал бы он, что его обожаемая супруга всякий раз, когда появляется в городе, первым делом спешит сюда. А хозяин дома, уже предупрежденный, отсылает слуг…

Появился лакей — тот самый, что извлекал из письменного стола своего патрона документы для Лотара Лашке, негромко доложил падре: владелица кондитерской промассировала правую ногу девушки, сейчас принялась за левую: женщины ведут обычный разговор, неинтересный для наблюдателей.

Снова послышались шаги. Теперь шли двое, судя по перестуку каблуков — мужчина и женщина.

Так и оказалось. На веранду вышел слуга, стал у двери и посторонился, пропуская гостью.

— Аннели? — воскликнул Лотар Лашке, вскочив со стула. — Аннели, что случилось?

— Ничего ровным счетом, — Аннели Райс наморщила нос, принюхиваясь. — Просто дразнящие ароматы вашего пиршественного стола дошли и до острова. Взяла и приехала. Сказано же: “Запахло жареным!”

— Это выражение имеет совсем другой смысл, — осторожно вставил падре.

Аннели не удостоила его ответом. Поинтересовалась, почему третий день молчит связь? Падре объяснил причину: ремонт трансформатора будет завершен завтра.

— А о том, что на геликоптере исправный передатчик, конечно, забыли?

Падре сокрушенно развел руками: и верно, забыли! Но он лгал. Ловетти и Лашке за эти дни ему изрядно надоели. Поэтому возникшую неисправность радиостанции он воспринял как подарок неба: гости встревожатся из-за нарушения связи, поспешат вернуться на остров.

Райс с аппетитом ела и рассказывала о положении дел. Русская ученая уже несколько дней трудится в лаборатории. До работы с людьми дело еще не дошло — всему свое время. Пленница сильно переменилась — стала исполнительной, покорной. Скорее всего, причина тому — газета, привезенная Хуго Ловетти. Впрочем, не исключено, что ведется игра. Но скоро все определится — как только на остров доставят очередную партию препарата и можно будет приступить к практическим операциям с участием подопытных людей. Итак, на рассвете Лотар и Ловетти отправляются в экспедицию? Ну что ж, в добрый путь. Она тоже не задержится здесь — проводит их и вернется на остров… Конечно, слышала о неудачной акции против де Голля. Что ж, это в порядке вещей — слишком велика доля риска в подобных делах. Но придет и пора успехов… Персона Четыре семь — вот о ком надо думать прежде всего!

— Уф, и наелась же я! — Она отодвинула тарелку и впервые благосклонно посмотрела на падре: — Все было вкусно. Вы хороший хозяин. Распорядитесь, чтобы принесли кофе.

Вместе с кофейником и чашками лакей водрузил в центре стола огромную вазу с пирожными. Отвечая на вопросительный взгляд гостьи, падре пояснил: изделия принесены из кондитерской, где по распоряжению ее владелицы изготовлен специальный ассортимент.

— Из той самой?

— Хочешь, познакомлю тебя с хозяйкой этого заведения? — сказал Лашке.

— Я уже поняла, что она здесь, — Райс показала на соседний стул, на спинке которого висела перламутровая сумочка. — Но куда вы ее дели?

Лашке не успел ответить — на веранду вышли Сизова и Луиза.

— Здорово! — пробормотал Ловетти, увидев, что девушка обрела свою обычную легкую походку.

Мужчины встали, дружно захлопали в ладоши. На глазах у всех Луиза обняла Сизову, поцеловала в щеку.

— Она вылечила меня, и я могу даже танцевать! — Луиза шагнула к Ловетти.

Итальянец подал ей руку.