Атланты - [68]
— Гальдар! — вскрикнула она. — О! Ты ли это? Ты ли?
Она касалась пальцами с грязными и обломанными ногтями этой влажной кожи, сморщенной в местах ранений, а ее побледневшие губы невнятно шептали что-то, похожее на жалобы, грустные и сладостные одновременно.
— Гальдар, не спи так… Я не хочу, чтобы ты спал! Мы же вместе…
Он пришел в себя лишь на следующий день; его разбудили радостные крики, несшиеся снаружи. Вставая, он поморщился от боли: туника присохла к его спине. Дора взяла его за руку. Он в растерянности смотрел на нее: она улыбалась!
— Иди! — сказала она.
Он вышел на палубу, прислонился к треугольному фронтону каюты. У него дрожали колени. Вокруг него люди в остроконечных капюшонах безудержно хохотали, двое из них даже приплясывали, взявшись за руки, только его напарник стоял у штурвала.
— Смотри! — крикнул Ош. — На востоке!
Древний Океан дремал, как в старые добрые времена. Он выглядел умиротворенным. Лишь белые барашки волн пенились на его необъятной поверхности. В прорехи между облаками то там, то тут проглядывало солнце. И тогда он увидел. Он увидел! Охваченный волнением, он вцепился изъязвленными и гноящимися руками в борт. Огромная мерцающая радуга охватывала Океан от края до края.
— Дора! — позвал он. — Дора! Наконец-то! Мы спасены!
Выглянуло солнце. Оно медленно распускалось, как огромный, покачивающийся цветок кувшинки. Его лучи заплясали по зеленой воде, по потускневшему золоту скульптуры на носу корабля, осветили крышу каюты, разлохмаченные обломки палубы и двенадцать поднятых к светилу лиц.
— О Солнце, — говорил Ош, — прекрасное Солнце, владыка мира, наконец-то ты снова явило нам свой лик, божественное Солнце!
Но радость их была недолгой. Тревога вновь охватила их души:
— К чему это все, если нет суши!
— Смелее, друзья!
— Ты с самого начала повторяешь это. А что на самом деле? Кругом все море и море, ни островка, ни рифа, пристать некуда…
— Солнце вышло. Оно простило нас. Оно наш друг.
— Но где же земля?
— Чем ныть, лучше посмотри. Наклонись. Что ты видишь?
— Плавающие бревна, сгнившие ветки…
Человек расхохотался пронзительным истерическим смехом:
— И утопленники, совершенно зеленые… Утопленники… утопленники… Все мертво!
Вчетвером они помешали безумцу прыгнуть в воду, быстро связав его. Потом столпились вокруг неподвижного Гальдара. Ноздри его раздувались, как у скаковой лошади, а взгляд был неподвижно устремлен в какую-то точку на небе.
— Она приближается, приближается к нам!
Тесно прижавшись к нему, Дора спросила:
— Что ты видишь?.. Гальдар, я с тобой, отвечай!
С серых облаков слетела к ним птица. У нее были изогнутые и остроконечные крылья. Она порхнула над кораблем; затем спустилась прямо к нему, села на крышу каюты. Птица была белой. Она несла в клюве веточку с зеленым листком.
— Откуда ей взяться, как не с суши? — произнес Гальдар. — С суши, сохранившей зелень, а значит, не тронутой Океаном; суши, находящейся неподалеку, иначе у птицы не хватило бы сил.
Ош оставил штурвал, приблизился к птице и сказал:
— Это голубка, вернее, горлица, если я правильно помню; во всяком случае, она несет с собой мир и прощение. Завтра наша нога ступит на твердую землю. Я просто уверен в этом.
2
Берег состоял из острых, пестрых скал. Они, казалось, были искромсаны сабельными ударами. Приливы еще не укрыли их ковром водорослей, прибой не обкатал в гальку отбитые от них камни, не прогрыз в их теле полости, не создал в них свои архитектурные формы. Но на прямоугольные лбы прибрежных скал уже ниспадали пряди травы.
Ош повел корабль вдоль незнакомого берега в поисках подходящего для пристани места. Он знал, что малейший удар о подводный камень, простое соприкосновение киля с отмелью будет стоить жизни этой израненной скорлупке.
Он чувствовал, как дышит под его ногами его героический корабль, который он сам выбрал, обустроил, провел сквозь такой ураган, какого еще никогда не поднимал древний Океан. Ош физически ощущал трепет его живых тканей, игру его мышц, его жгучее желание удержаться на плаву!
Его натренированный слух улавливал самый тихий треск, распознавал его причину, значение, серьезность предполагаемой поломки. Он и сам во время этого памятного плавания превратился в корабль, обретя вновь свое чувство моря, былую ловкость, дерзость, обуздываемую осмотрительностью, — то самое качество, которое создавало ему репутацию отличного капитана, пока его не захватили в плен атланты. Даже во время своей молодости и славы он не мечтал о подобном подвиге: ему и в самом удивительном сне не могла присниться победа над такими трудностями!
Но в его простодушном сердце жила уверенность, что удачу принес не его опыт мореплавателя, а присутствие Гальдара. Он смиренно убеждал себя, что если бы Гальдар погиб в море, то утонул бы и корабль. Он верил в это всей душой. Несмотря ни на что, он считал Гальдара не лишенным титула наследником Верхних Земель, не наделенным необузданной смелостью гребцом, тем более не рабом, сбросившим ярмо неволи, но неспособным освободиться от чар Доры; он был о нем иного мнения. Иного! Для него он был необходимым звеном цепи, которая не должна была разорваться, потому что так решили боги. Он считал, что даже самый ничтожный человек несет в себе частицу божественного огня. В Гальдаре же, по его мнению, эта искра полыхала особенно ярко. Он мог притворяться простым смертным, придавать своему телу большее значение, чем своей душе, поддаваться обычным искушениям, но пасть он не мог. В любой ситуации он продолжал быть тем, чем он был по велению богов. Ни продажность придворных, ни наслаждения, которые дарила ему Дора, ни этот период беспамятства, когда он, казалось, был подвластен только чувствам, не смогли заставить его опуститься, и сердце его было чуждо разврата. Кроме того, небесный владыка сделал его сильным, ниспослав на него такие испытания. Всем этим и объяснялась твердая уверенность Оша в удачном исходе их путешествия.
Книга рассказывает о писательской, актерской, личной судьбе Мольера, подчеркивая, как близки нам сегодня и его творения и его человеческий облик. Жизнеописание Мольера и анализ пьес великого комедиографа вплетаются здесь в панораму французского общества XVII века. Эпоху, как и самого Мольера, автор стремится представить в противоречивом единстве величия и будничности.
У романа «Кони золотые» есть классический первоисточник — «Записки Гая Юлия Цезаря о Галльской войне». Цезарь рассказывает о победах своих легионов над варварами, населившими современную Францию. Автор как бы становится на сторону галлов, которые вели долгую, кровавую борьбу с завоевателями, но не оставили письменных свидетельств о варварстве римлян.Книга адресована поклонникам историко-приключенческой литературы.
В третий том избранных произведений известного современного французского писателя Жоржа Бордонова вошли исторические романы, время действия которых — XIX век.Роман «Огненный пес» — как бы вторая часть дилогии о судьбах дворянства Вандеи, хотя герои не связаны даже далеким родством. Исторический фон романа — Франция 1880 года, оправившаяся после поражения, нанесенного ей Пруссией, когда под Седаном была пленена вся французская армия и последний монарх Наполеон III. Герой романа — маркиз Эспри де Катрелис.
В центре романа «Вильгельм Завоеватель» знаменитая битва при Гастингсе, происшедшая 14 октября 1066 года и оказавшая огромное влияние на судьбы Франции и Англии, хотя сражалось на поле брани с обеих сторон всего-то (по нынешним понятиям) 12–14 тысяч человек. Вскоре после этой битвы безвестными мастерами было создано единственное в своем роде произведение искусства — знаменитый ковер из Байе. Это льняное полотно длиною в 70 метров, на котором цветными шерстяными нитками, не поблекшими до сих пор, вышиты эпизоды подготовки похода и самой битвы.
Перед вами еще один том впервые переведенных на русский язык исторических романов известного французского современного писателя и ученого, лауреата многих престижных литературных премий и наград Жоржа Бордонова.«Прошлое не есть груда остывшего пепла, — говорит один из героев его романа „Копья Иерусалима“. — Это цветок, раскрывающийся от нежного прикосновения. Это трепет сумрака в гуще леса, вздохи надежд и разочарований».Автор сметает с прошлого пепел забвения и находит в глубинах восьмивековой давности, в эпохе Крестовых походов романтическую и печальную историю монаха — тамплиера Гио, старого рыцаря Анселена и его юной дочери Жанны.В 1096 году по путям, проторенным паломниками из Европы в Палестину, двинулись тысячи рыцарей с алыми крестами на белых плащах.
Книга об одной из самых таинственных страниц средневековой истории — о расцвете и гибели духовно-рыцарского Ордена тамплиеров в трагическом для них и для всех участников Крестовых походов XIII столетии.О рыцарях Храма существует обширная научная и популярная литература, но тайна Ордена, прошедшего сложный путь от братства Бедных рыцарей, призванного охранять паломников, идущих к Святым местам, до богатейшей организации, на данный момент времени так и не раскрыта.Известный французский историк Жорж Бордонов пытается отыскать истину, используя в своем научном исследовании оригинальную форму подачи материала.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!