Атлантида под водой. Человек ниоткуда - [18]

Лорд страстно желал, чтобы Атлантида оказалась самой подлинной реальностью, всплыла из вод и обстреляла флоты всех держав мира — тогда акции Визерспуна упадут до нуля и разорят своего наглого владельца. Но лорд хорошо знал, что даже английский, самый мощный в мире, почти патентованный бог бессилен в таких делах.

Пассажиры посылали лакеев справляться о здоровье лорда, но вовсе не замечали его отсутствия. Стиб не отходил ни на шаг от Сидонии, Визерспун мысленно посылал его к черту и утешался близким крахом его гипотезы. В расчеты Визерспуна вовсе не входило долгое плавание, а ему нужно было еще выбрать момент для предложения. Поздно вечером он все-таки улучил минуту, но не успел начать приготовленную фразу о своем прочном сердце и не менее прочном кармане, как вдруг, к живейшей радости Сидонии, появился матрос и заявил, что капитан просил мистера Визерспуна немедленно к себе, так как по радио получены чрезвычайно важные новости. Визерспун выругался и ушел. На смену ему с уверениями о таком же прочном сердце, но несколько более воздушном кармане немедленно явился Стиб. Но не успел он докончить фразу, как снова прибежал Визерспун и, задыхаясь от волнения, не обращая внимания на Стиба, крикнул:

— Сиди, я требую немедленного ответа, потому что новости необычайные! Хотите вы быть моей женой или нет?

Стиб даже рот раскрыл от такой невероятной стремительности, но Сидонии она совсем не понравилась. Она подняла голову и гордо ответила:

— Я не решаю вопросов жизни в пять минут, мистер Визерспун! Мы не на бирже, и я еще не расписала себя на акции.

Визерспун топнул ногой, бешено взглянул на Стиба и процедил:

— Должен ли я понять ваши слова как отказ?

— Если хотите, то я не имею ничего против. Визерспун повернулся на каблуках и, уже уходя, иронически крикнул через плечо:

— Желаю вам счастья в Атлантиде!

Сидония была взволнована. Инстинкт влюбленного подсказал Стибу, что, успокаивая ее в эту минуту, он мог бы кое-чего достичь. Но инстинкт репортера властно вмешался и испортил все дело. Против воли у него вырвались слова:

— Дорого бы я дал, чтобы знать эти невероятные новости. Вы не знаете, о чем он говорил?

Он сейчас же понял свою оплошность. Дороже, чем за новости Визерспуна, он дал бы сейчас за то, чтобы эти слова не были расслышаны Сидонией. Он воскликнул, простирая к ней руки:

— Сиди, дорогая Сиди, не могу ли я истолковать ваш отказ этому грубияну в мою пользу?

Но Сидония резко ответила ему:

— Сами вы грубиян, сэр! Невоспитанный и неумеющий обращаться с женщинами! Оставьте меня!

И ушла, оставив Стиба обескураженным, хотя и быстро успокоившимся. Во всяком случае он хорошо спал в эту ночь, чем вовсе не мог похвастаться лорд Эбиси. Совесть, сестра бессонницы и мать тоски (прочие определения смотри у поэтов), не давала ему уснуть. Ему казалось бесчестным скрывать дольше тайны Атлантиды от своего лучшего друга — от профессора. Лорд не мог мириться с этим и утром отвел профессора на палубу для объяснений.

Профессор щурил глаза, готовясь выслушать важное со общение и радуясь, что, наконец, представляется возможность сказать "нет" в ответ на забытые уже лордом парадоксы. Профессор любил своего патрона. Он ласково сказал, желая порадовать лорда:

— Ну, вот, милорд, мы, кажется, прибыли к тому месту, где мы с вами выловили наши знаменитые водоросли. Кто знает, может быть, скоро увидим и Атлантиду.

— Будь она трижды проклята! — закричал лорд и прибавил, видя ошарашенное лицо профессора, в первый раз услыхавшего такие слова от английского аристократа:

— Простите, профессор, но я больше не в силах выносить все это. Я умоляю вас выслушать меня и понять.

И, насколько это возможно для бывшего министра Соединенного Королевства, лорд принес полное покаяние и сообщил профессору, что и прочие участники экспедиции дурачат мир и друг друга. Профессор был верующим человеком. Он даже посещал собрания методистов. Он смог только воскликнуть в ответ:

— Творец мой! Это утлое суденышко не может выдержать столько лжи! Этот груз слишком велик для него! Ты покараешь этих нечестивцев, но пощадишь меня, как пощадил Лота!

Сидония и Стиб гуляли по палубе. Девушка простила репортера, и шансы его снова поднялись. Он с нетерпением ждал ночи, не без основания считая ее, согласно опыту многих поколений, более удобной для некоторых слов и жестов, чем яркий день. Он совсем забыл об Атлантиде. Когда они проходили мимо обоих ученых, Сидония посмотрела на море и закричала:

— Что это такое? Смотрите!

Лорд вздрогнул и невольно посмотрел по направлению ее взгляда.

— Что такое? — пробормотал он. — Это похоже на мину. Но откуда?

Сидония закричала не то радостно, не то испуганно, не без удовольствия вспоминая своего отвергнутого и уже прощенного ею поклонника:

— А Визерспун-то ошибся в расчетах! Атланты действительно собираются топить корабли! Ведь мы как раз над Атлантидой, неправда ли? Однако мина, кажется, похожа на обыкновенную. А может быть, это лодка? Да где же Визерспун?

Она нетерпеливо повернулась к мужчинам и с изумлением заметила ироничные улыбки на их лицах, когда она произнесла имя Атлантиды. Но не успела она возмутиться этим, как явился встревоженный капитан и ответил на все ее вопросы: