Ататюрк - [26]

В любом случае, добавляет Сфорца, турки, даже если они поступят так, должны будут подвергаться контролю со стороны Европы, и будет лучше, если они проявят инициативу и попросят советников и кураторов прежде, чем их им назначат, обратившись, в частности в их собственных интересах, к Италии. И в заключение: «Они меня поблагодарили и заявили, что если они снова придут к власти, то намерены опираться на поддержку Италии». Соратники Кемаля дают совершенно другую версию этой встречи, что не подтверждается ни одним документом: итальянец (Сфорца?) якобы вступил в контакт с Фетхи и Кемалем и встретился с ними в доме итальянского архитектора; этот человек якобы заверил их в дружеском отношении итальянцев и предложил им участвовать в создании нового правительства. В своей книге «Портреты и личные воспоминания», опубликованной в 1930 году, Сфорца дает следующую версию: «В первые недели моего назначения в Турцию (куда он прибыл 15 ноября. — А. Ж.) я заверил Кемаля в моих мирных намерениях». Узнав о том, что англичане намерены его арестовать «по причине его популярности», продолжает Сфорца, Кемаль якобы спросил его, может ли он рассчитывать на его помощь. «Я ответил, что предоставлю ему жилье в итальянском посольстве. Это стало известно и помешало британской разведке принять решение, которое могло бы повлечь дипломатические осложнения».

Не так важно, была ли это инициатива итальянской или турецкой стороны. Даже напротив, если Кемаль или Фетхи сделали первый шаг, то этим они продемонстрировали умение маневрировать и прекрасное знание взаимоотношений союзников. А имея в виду организацию сопротивления в районе Измира, разве не было важно заручиться нейтральностью итальянцев?

По крайней мере, «операция Сфорца» не носит двусмысленного характера по сравнению с предыдущим контактом Кемаля с союзниками. Если верить воспоминаниям английского журналиста Г. Ворд-Прайса, турецкий генерал якобы беседовал с ним в «Пера Паласе». Выразив сожаление по поводу пропасти, разделяющей его страну с Великобританией, Кемаль предложил свои услуги, заявив: «Если англичане возьмут под свой контроль Анатолию, они будут нуждаться в сотрудничестве с опытным турецким губернатором, поддерживающим их. Я хотел бы знать <…>, кому я мог бы предложить свои услуги». Англичане, проинформированные журналистом, откажутся от подобного предложения, о чем ни Кемаль, ни его соратники не упоминают в своих воспоминаниях. Кемаля можно понять. Гипотезы, приходящие на ум — бесконечное отчаяние после поражения или коварный, особенно утонченный прием, — с трудом позволяют оправдать этот промах самолюбивого человека.

Глава шестая ЗИМА В ШИШЛИ

20 декабря 1918 года. Адана оккупирована англичанами и французами; присутствие французского Восточного легиона, созданного в 1916 году и состоящего в основном из армян, рассматривается турками как крайняя провокация. На что рассчитывали французы, отправляя армян в город, где несколько тысяч армян были зверски убиты в 1894–1896 годах и в 1909 году? (Лидер «Единения и прогресса» Джемаль-паша в своих мемуарах указывает, что 17 тысяч армян погибли в 1909 году — это «одно из наиболее прискорбных событий в нашей истории».) Является ли подобная тактика французов демонстрацией силы или это просто необдуманный поступок?

В столице, в покоях дворца Долмабахче, султан готовится распустить парламент. Состоящая из юнионистов палата депутатов, избранных в 1912 году, не перестает ставить палки в колеса правительству; чтобы не оказаться с новой палатой юнионистов, Мехмет VI, как и его брат Абдул-Хамид, решает обойтись без нее. Тем хуже для конституции.

В Шишли Кемаля посещает Али Фуад. Между старыми приятелями состоялась долгая беседа. Всю ночь Али, приехавший из Анатолии, рассказывает другу об анархии, царящей в сельской местности, о развале дисциплины в армии, о первых актах сопротивления. Согласно легенде кемалистов, на рассвете они разрабатывают план национального сопротивления. Следует прекратить поставлять оружие и боеприпасы союзникам, гражданские и военные власти должны оставаться на местах, а политические партии должны прекратить соперничество.

Согласно той же легенде (а Али Фуад — единственный свидетель этой встречи), Кемаль изложил свои идеи, вынашиваемые им с 1907 года, которые Фуад резюмирует так: «Турецкая Республика»; эти идеи, уточняет Кемаль, следует скрывать до подходящего момента…

«Энергичный сорвиголова»

Где кончается реальность, где начинается легенда? В любом случае, кажется, что ничего не изменилось в жизни Кемаля после этой ночной беседы с Фуадом.

Он остается в Шишли, продолжает принимать и сам наносит много визитов. Он часто встречается с Фуадом, который покидает Стамбул только в конце февраля 1919 года, когда снова принимает командование 20-м корпусом армии, чей Генеральный штаб был перенесен в Анкару, подальше от войск союзников. Он, конечно, встречается с Канболатом, Рауфом и, естественно, Фетхи, а также со многими офицерами, товарищами по военному училищу или по совместным боям, причем они образуют удивительно однородную группу: все родились в период с 1880 по 1885 год, имеют одинаковую военную подготовку и боевой опыт, являются убежденными националистами. Даже те из них, кто занимает ответственные посты, серьезно обеспокоены. Поражение их деморализовало, перемирие, ограничившее численность армии пятьюдесятью тысячами, грозит им увольнением, а финансовые затруднения правительства поставили их на грань нищеты. «Молодым командирам» было нечего ожидать ни от перемирия, ни от мирного договора.