Атака из зазеркалья - [12]

В конце концов, в половине двенадцатого ночи, усталый и продрогший, я спустился в подземный переход у станции метро «Площадь Свободы». Народу там было мало. Повсюду в изобилии валялись клочки газет, какие-то разорванные обертки, пустые банки из-под пива и прочий хлам. Под потолком равнодушно сияли трубчатые лампы дневного света. А в середине перехода, у стены, трое матерящихся парней пинали ногами скорчившегося на полу тщедушного человечка.

– Гони бабки, урод малохольный! Иначе до смерти затопчем!!! – в промежутках между ругательствами выкрикивал один, ростом повыше. – Раскошеливайся, говорю! Нам некогда с тобой возиться!!!

Редкие прохожие (в том числе здоровые мужчины) делали вид, будто не замечают творящегося безобразия, и лишь ускоряли шаг. Возмущенный до глубины души, я сорвался с места, подбежал к подонкам и с ходу врезал «высокому» ребром ладони по затылку. Подавившись матюгами, он упал прямо на свою жертву. Оставшиеся двое резко развернулись в мою сторону. Мутные, воспаленные глаза и суженные до размеров игольного острия зрачки изобличали в них наркоманов со стажем. Застывшие белые лица напоминали пластиковые маски. На губах проступала грязноватая пена. Совсем как у бешеных собак!

– С-с-сука! – прошипел один из парней, попытавшись ударить меня кулаком в висок. Другой начал заходить со спины, одновременно вытягивая из кармана финку. Уйдя боксерским нырком от удара первого, я воткнул ему в горло сложенные «копьем» пальцы, не давая упасть, крепко схватил и «мельницей»[13] швырнул через себя на типа с ножом. Результат оказался для наркоши весьма плачевным. В процессе полета он напоролся всем весом на острие финки и, продолжая падать дальше, вырвал ее из рук подельника. Обезоруженный подонок растерянно захлопал гляделками.

– Ты подрезал собственного кореша. А посему подлежишь обязательной кастрации! – саданув его ногой в промежность, судейским тоном изрек я. Затем добавил коленом в склоненную, визжащую физиономию и с силой треснул локтем по хребту. Визг мгновенно оборвался. «Три – ноль», – подумал я, подбирая оброненный во время драки «дипломат» и оборачиваясь к избитому наркоманами человеку. Тот уже не лежал, а с оханьем выбирался из-под тела «высокого». Это был низкорослый худой мужчина неопределенного возраста, с жидкими светлыми волосами, водянистыми глазами, бесцветными ресницами и грубым деревянным протезом вместо правой голени. В руке он сжимал небольшую потрепанную гармошку.

– Слава Богу, не повредили. А то б без куска хлеба остался! – поднявшись на ноги и внимательно осмотрев свой инструмент, проворчал мужчина. – Спасибо за подмогу! – глянув на меня, с некоторым запозданием поблагодарил он.

– Ты Коля, – полувопросительно-полуутвердительно произнес я.

– Ну, допустим, – насторожился глазами гармонист. – А ты кем будешь?!

– Я от Компьютерщика.

– Яс-нень-ко! – Настороженность сменилась живой заинтересованностью. – Ты тот самый вчерашний «терминатор». И у тебя крупные неприятности. Правильно?

Я утвердительно кивнул.

– Тогда идем!!! – Коля, прихрамывая, зашагал к выходу из перехода. Пожав плечами, я двинулся вслед за ним. Поднявшись наверх, мы, вопреки моим ожиданиям, направились не к заброшенному складу-полуподвалу, а куда-то правее. Во дворы.

– Послушай, как ты узнал про неприятности? – на ходу спросил я.

– Элементарно! – фыркнул он и перечислил скороговоркой: – Куртка явно не твоя. В плечах нормально, но в длину – коротковата. Кисти вон из рукавов торчат. Плюс следы запекшейся крови на брюках. Кроме того, благополучные граждане не ищут поздних встреч с бомжами без крайней на то необходимости. Раз пришел на ночь глядя – значит, припекло тебя конкретно!

Я кисло поморщился, но возражать не стал. Нищий гармонист говорил истинную правду! Последующие пятнадцать минут прошли в полном молчании. Изрядно пристыженный, я не решался лишний раз разевать рот. Коля же по каким-то своим причинам к беседе тоже не стремился. Прижимая к груди гармошку и не произнося ни слова, он деловито ковылял впереди меня. Мы пересекли три заснеженных двора, обогнули большую, дурно пахнущую помойку и наконец приблизились к проржавелой коробке старого заброшенного гаража.

– Прошу! – отперев замок, с натугой отворив тяжелую дверь и включив карманный фонарик, негромко сказал Коля.

Узкий луч света указывал точно на смотровую яму.

– Туда? – перешагнув порог, спросил я.

– Верно! – с лязгом захлопнув дверь, подтвердил гармонист. – Но обожди минутку. Сначала надо открыть заслонку. Забросив инструмент за спину, он передал мне фонарь и первым полез в яму. Я уже понял, куда попал. Давным-давно некогда всемогущий КГБ создал под городом обширную сеть специальных тоннелей-эвакуаторов, а входы в них замаскировал под гаражи, трансформаторные будки и т. д. Эвакуаторы предназначались для различных оперативных целей, а также на тот крайний случай, если страна проиграет войну и город будет занят войсками противника. После воцарения ельцинской «демократии» громада КГБ рассыпалась на куски и кусочки, о системе эвакуаторов почти забыли, и она постепенно пришла в упадок. Лишенные должного присмотра тоннели заполнялись водой, зарастали грязью, обживались крысами... Выходили из строя вентиляция и освещение. С приходом к власти Путина влияние спецслужб заметно усилилось, об эвакуаторах вспомнили вновь и систему попытались реанимировать. Однако в силу ряда причин сделать это удалось не полностью. Некоторые тоннели так и остались заброшенными. А почему входы в них не были замурованы – приходилось лишь догадываться. Может, руки не дошли, а может, в базе данных произошел какой-то сбой... Так или иначе, но в настоящий момент я находился на пороге одного из таких забытых эвакуаторов, который обрел новых хозяев. Теперь им пользовались бомжи. Из ямы донесся надрывный скрежет.