Атака из Атлантиды - [20]

Через пять минут он отключил передатчик и стал вслушиваться. Принимающее устройство работало лучше, несмотря на то, что на него теперь ложилась огромная нагрузка по поиску сигнала с берега, на что требовалась и значительная энергия, и вовлечение всех возможностей аппаратуры. Но ведь даже небольшой радиоприемник способен улавливать отдаленные сигналы и многократно усиливать их.

Дон поймал несколько слов на испанском, продолжил проверять диапазоны настройки. Но в этот момент к нему наклонился Халлер, который взял один из наушников.

— Там наверху сильный шторм, — объяснил он. — Одна из задач властей — рассылать штормовые предупреждения мелким предприятиям и прибрежным поселениям, а также судам. Мы видели, как надвигался шторм. Волны… Ух ты! Мы как раз на пути урагана, если данные приборы верны. Теперь сообщения поступают на английском.

Дон мрачно прослушал информацию о шторме. Она обрушилась целым потоком, а после наступила тишина. Вероятно, их буек с антенной временами погружался слишком глубоко под ударами стихии. Эта конструкция не боялась воды, но при таких условиях, конечно же, не могла работать полноценно. Там, на поверхности океана, творился настоящий кошмар!

Дон снова попытался послать сообщения, прислушался, потом повторил попытку. Никакого ответа. Он перешел на самую низкую частоту, которая была доступна его приборам, где существовало меньше климатических помех из-за дальности расстояния. Ответа по-прежнему не было.

А потом все-таки пришел ответ, слабый, едва различимый. Очевидно, его послали вручную с какого-то корабля, а не с большой базы. Судя по словам, которые Дону удалось разобрать, командир корабля спрашивал, чем может помочь подлодке.

— Попроси их выступить в качестве передающей станции, — распорядился Халлер.

Дон отправил, инструкции и повторил свое послание. На этот раз ответ пришел более ясный, вероятно, радист лучше настроился на их волну. На корабле были проблемы с прочтением сообщения с «Тритона», только часть текста удалось разобрать. Но там было и еще кое-что. Дон зачитал сообщение с корабля Халлеру:

— Извините, что не можем сделать большего. Сами попали в беду. Нас нагнал край урагана. Мы быстро тонем, ожидаем корабля спасателей. Отправим то, что сможем, а потом переключимся на контакт с береговой службой спасения. Будем…

После этого донеслось лишь несколько слабых звуков, а потом снова наступила тишина. Дон покачал головой. Судя по тексту, и по тому, как сбивчиво работал радист на корабле, у них там ситуация была намного более критическая, чем на «Тритоне». Он представил себе человека, который сидел за своим ключом, и в то же время слышал крики других членов экипажа, которые становились все более отчаянными по мере того, как прибывала вода, а корабль хаотически метался под ударами гигантских волн.

И среди мучительных попыток поддерживать контакт с береговой службой, радист находил в себе силы отвечать на другую просьбу о помощи и передавать ту часть послания, которую сумел получить с подводной лодки. Дон понятия не имел, как далеко от гибнущего корабля было судно спасателей, он мог лишь беззвучно молиться о том, чтобы оно прибыло вовремя.

Он приступил к новым поискам контакта, снова и снова рассылал свое сообщение, пытаясь установить связь с поверхностью. Временами до него доносились обрывки чьих-то тревожных переговоров. А потом пришел сильный и отчетливый сигнал, набранный азбукой Морзе, очевидно, поддержанный всей мощью наземной станции.

«Вызываем „Тритон“. Переслали полученное сообщение, неполное. Пытаемся установить местонахождение лодки, вышлем глубоководные снаряды, как только сможем, как только точное местонахождение будет установлено. Настройте передатчик на частоту…»

Внезапно, без всякого предупреждения, передача была прервана. Дон проверил свои приборы, снова начал настройку каналов. Но теперь не поступало никаких новых сообщений.

Он покопался в своем передатчике, вольтметр неожиданно показал резкий скачок показателей, показывая серьезный сбой аппаратуры, как будто полностью нарушена связь с антенной на поверхности.

Дон был поражен неожиданным мрачным открытием. На экране, который показывал передатчик на корпусе лодки, больше не было никакого изображения — лишь темнота. Он покрутил рычаги, пытаясь восстановить изображение, вода, освещенная светом прожекторов «Тритона», снова стала видна, но провода и прибор исчезли, словно невидимая сила ликвидировала их. Это был конец. Больше у них не было никаких шансов установить связь с внешним миром. Где-то там, наверху, плавал буек с антенной, штормовые волны бросали его туда-сюда, но никакой связи не осталось. Теперь никто не сможет определить их местонахождение.

А без этого корабли ВМС могут неделями вести поиск в заданном районе и ничего не добьются. Буек постепенно снесет на многие мили от места погружения, даже если его найдут, он уже не будет иметь никакого значения. Хуже того, шторм может продолжаться несколько дней, а сонар на такой глубине бесполезен.

Глава 7. Необходимый ремонт

— Отрезаны! — воскликнул Халлер. — Дон, я почти готов поверить в этих людей в пузырях, которые плавают вокруг лодки и пристально наблюдают за каждым нашим шагом.