Астромех Эрдваныч 3 - [7]
Однако сейчас все это казалось делом десятым. Даже то, что в моем распоряжении в предстоящей войне будет такой боец, сейчас значения не имело. Я просто радовался за друга.
Учебные бои затянулись до глубокой ночи, я даже Оникс дал попробовать, что значит фехтовать против мастера. Для чего передал ей управление своим телом, а сам лишь наблюдал, и указывал, на пару с Квай-Гоном, на ее ошибки. И еще, я попросту купался в их радости.
Ближе к полуночи прилетела Ассажж, и загнала нас в дом – "мыться и садиться за стол, всем, за исключением шардов и дроидов". Я даже расстроился чуток, наблюдая, как учитель с удовольствием уплетает поздний ужин. Это же, как обидно: быть здесь, и не иметь возможности попробовать, что там наготовила сама Ассажж Вентресс.
— Учитель, а где Шми? — задал я давно мучающий меня вопрос.
— Тебе лучше знать, — вместо него ответила Ассажж. — Сам маму куда-то отправил, а теперь еще… Стоп! Ты точно не знаешь? Примерно неделю назад, она получила сообщение. Целый день ходила сама не своя, а вечером надела броню, и, взяв оружие, подняла по тревоге ребят.
Я сидел, как пришибленный, не замечая ничего вокруг. Значит, вот она причина легкого беспокойства, преследующего меня последние дни! И ведь не было явно ощутимой в Силе угрозы, как раньше. Хатт!
— Что? — переспросил Квай-Гон.
— Хатт! Хреново выходит, — выругался я. — Учитель, Ассажж, подробно все вспоминайте: что, где, когда, зачем, почему. Возможно, от этого будет зависеть жизнь Шми!
Полчаса спустя я вышел на улицу, где и замер, бездумно глядя на далекие холодные звезды, приближая то одну, то другую мощной оптикой астромеханического дроида, как будто надеясь рассмотреть среди них крохотную точку космического корабля.
Все было бесполезно. Шми Скайуокер была профессионалом, и не оставила никаких зацепок. Лишь Квай-Гон вспомнил, что первые признаки беспокойства она стала проявлять ровно пятнадцать дней назад, просыпаясь среди ночи в холодном поту. Он, как мог, пытался утешить жену, расспросить ее, но та категорически отказывалась говорить. А потом, после того сообщения, просто улетела.
Вспоминалась наша первая встреча на Татуине, когда мы вместе с Эни вломились к ней в дом. Ее лицо на гонках, когда она была вынуждена наблюдать за тем, как ее единственный сын рискует жизнью ради чужих ей людей, вторая наша встреча, когда мы с Падме и Эритае забрали ее с пропыленной, забытой Силой планеты, как я тогда думал, окончательно изменив историю. Но даже если все было напрасно, благодаря ей Ассажж не пала на Темную сторону, жива мастер Йаддль, и сотни солдат ПСОН тоже живы, благодаря силовой броне, что создала она.
"Что я Эни скажу!? А Вентресс?" – в отчаянии думал я. И даже воспоминания о жизни Шми тут, на Набу, об идеальном порядке в лаборатории и в их с Джином доме, о стремительном танце с ножами или вибромечом по утрам, от которого мы втроем не могли оторвать взгляда, о женщине, странно сочетающей в себе нежность и стальную волю, лишь еще больше заводили меня. Хотелось бежать куда-то и кого-нибудь убить. Хоть что-то, но делать!
— Ну, морда ситская, если Шми умрет, я ж тебя, суку, объектом всеобщей охоты сделаю! Ни перед чем не остановлюсь. Все, что знаю, джедаям выложу. Всех дроидов, до каких только доберусь, на одно перепрограммирую – тебя, мразь, травить, не считаясь с последствиями! И плевать на планы, — сжав кисти манипуляторов, пообещал я в пространство, все глубже погружаясь в наполняющую мое естество ярость.
— Учитель, не надо! — закричала Оникс, и я просто уселся на траву, глядя на огни Тида на горизонте.
Судя по хронометру, я так просидел почти десять минут, абсолютно ни о чем не думая, выгоняя из сознания остатки злости. А потом просто встал и пошел в дом, успокоить Квай-Гона, чтобы не переживал из-за меня – не собираюсь я пока в черные властелины. И лишь чуть задержался на пороге, погладив в Силе сгусток света – свою ученицу.
— Спасибо, Оникс, — просто сказал я ей.
Глава 1
"…Но, наверное, нет на Татуине никого, с кем было бы связано столько мифов и суеверий, сколько появились в среде поселенцев в отношении Народа Песков, более известных как Тускенские Рейдеры. Впрочем, сами обитатели татуинских пустынь, иногда, называют себя Горфа или Дети Горфа, по названию оседлой протокультуры, от которой они произошли. В свою очередь, Горфа [2, 8], как отмечали в своих монографиях мастера-джедаи и выдающиеся исследователи культуры Народа Песков, долгое время жившие среди них и принятые в племя, как равноправные его члены, отец и сын Хетты, происходят от еще более древней цивилизации, называемой Кумумга [2, 21, 37]. От которой также произошли все остальные коренные обитатели Татуина.[9]
В том, что бесценные кладези их культуры сейчас практически утеряны для галактической цивилизации, несомненно, есть доля вины и самого Народа Песков. Но это ни в коем случае не оправдывает его варварского уничтожения и помещения в резервации, что было проведено планетарной администрацией с молчаливого согласия Сената.
Душа нашего человека вселилась в Р2-Д2. Что делать если ты, всего лишь бочонок на колесиках, а зависит от тебя так много? И времени практически не осталось. Да, до Явина еще 33 года, но осада Набу уже, что называется, на носу.Посвящение:Самому безбашенному дроиду всех времен и народов))Публикация на других ресурсах:Как хотите, только ссылку в личку скиньте.Примечания автора:Давно хотел почитать про попаданца в Эр-два или Три-пи-о, но за неимением гербовой, решил сам сесть за клавиатуру.Предупреждение: Фанфик содержит технические описания, которые могут противоречить канону, или не связаны с каноном.
Душа нашего человека вселилась в Р2-Д2. Что делать если ты, всего лишь бочонок на колесиках, а зависит от тебя так много? И времени практически не осталось. Да, до Явина еще 33 года, но осада Набу уже, что называется, на носу.Книга 2.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…