Астральный разбой - [4]

Да, да! — проохал Каратист, лежа на ковре. У него уже не осталось энергии, чтобы сопротивляться.

Ну, тогда чао! Я скоро вернусь!

Звонкий смех растаял в отдалении.

А ведь братки не поверят. Придется искать помощь по своим каналам. Ох, блин, что за штука на его голову!..

Сапсан понял, что ошибся относительно эпизода с девчонкой в метро. Едва уловимая, зыбкая нить связывала его с ней. И эта нить с некоторых пор неприятно, почти болезненно вибрировала. Там, на другом ее конце, что-то происходило.

Он выбрал момент и отправился в мысленное путешествие. Связь тотчас окрепла, превратилась в мощный канат или, можно сказать, телефонный провод — потому что та девчонка, оказывается, постоянно думала о нем, призывала его со всей силой отчаяния. Он снова должен был спешить к ней, ей грозила опасность — до него пытались добраться через нее.

Она помогла ему, сама того не подозревая. Он смог подключиться к ней телепатически, четко увидеть ее глазами все, что ее окружало, и сконцентрировавшись… шагнуть прямо в ее квартиру.

Оглядев комнату, обнаружил девчонку лежащей в постели — среди дня.

Она тупо смотрела на него. Как он попал сюда? Она никому не открывала, ключи есть только у нее. Через балкон на девятом этаже? У нее не было сил даже бояться, не говоря уж о том, чтобы что-то предпринять.

Он подошел ближе. Да это же парень из метро, которого требуют найти! А глаза у него наяву вовсе не золотые и нежные, а просто желтые и холодно-злые. Впрочем, они несколько смягчились, когда обратились к ней.

Он подошел совсем близко. Да, слишком открытая и необученная, не умеет защищаться от энергетической агрессии. К счастью, сильная, не то он бы не успел.

Он протянул руки, и его ладони зависли над ней. Она дернулась в сторону.

Не мешай, я тебя исцелю, — раздраженно бросил он, и она замерла.

Словно ласковый теплый ветер гладил ее тело, проникая в глубину, унося боль…

Наконец он опустил руки. В самом деле ладони у него слегка светились, или ей показалось?

Ты кто? Жрец древнего оккультного ордена?

Испуганный шепот тронул его.

И жрец, и жнец, и на дуде игрец, — пошутил Сапсан, чтобы она успокоилась. — Меня можно назвать полицейским или милиционером. С оттенком мистики, как у вас выражаются.

— У нас? А ты откуда?

— Издалека и издавна. Я почти ничего не помню. В одной схватке пропустил удар — энергетический — и лишился памяти. Не помню даже имени, а новое взял лет сто назад. Но я земной человек, как и ты.

— Скажи мне имя.

— Сапсан. Мне нельзя промахиваться, как и этому соколу. Можешь звать меня Саней.

— Лучше Сапа.

Она любила экзотику.

— А меня зовут Милена Рыбакова. Милка. Слушай, кто-то очень хочет тебя найти! Кто-то опасный!

— Я знаю, на этот счет не беспокойся, — успокоил Сапсан.

— Слушай… Это ведь не ты посылал мне те сны? Не про чудовищ, а… про тебя?..

Она запнулась, побагровела и закрыла глаза. И как у нее язык повернулся спросить про такое? Конечно, не он. Нужна она ему, обыкновенная дурочка…

Он не стал бы читать ее мысли, если бы не беспокоился за ее состояние. А когда прочел, то и сам смутился.

— Не я, — выговорил он, с помощью маленькой энергетической манипуляции убирая краску со своих щек. — Но если ты хочешь это попробовать…

— Да, хочу! — с жаром вырвалось у Милки, и она побагровела еще больше, так что даже слезы на глазах выступили.

— …то, лучше, я думаю — наяву. Я могу все сделать, прикасаясь к тебе только энергией. И твоя одежда мне не помешает.

Она только энергично покивала, не открывая глаз. Он опять прочел ее мысли — и насчет одежды, и насчет мечты попробовать энергетический, бесконтактный секс…

Ласковый теплый ветер вернулся к ее телу и коснулся вначале лица, еле ощутимо погладив брови, веки, губы. Кожу слегка покалывало от этих прикосновений.

Незримые нежные пальцы прошлись взад-вперед по шее и рукам от кистей до плеч, спустились к грудям, погладив их снаружи и изнутри, проскользили по ребрам и животу, минуя пока что лонный холмик, и занялись ногами сразу по всей длине, затем отправились в обратное путешествие и проделали все то же самое, и так — много раз.

Щекочущие ручейки незримой силы сливались, одевая Милкино тело в неторопливо густеющую, вибрирующую сетку. Ощущения становились все более острыми и сладостными, Милка выгибалась и извивалась, тело ее напрягалось и натягивалось, как струна. Милка давно уже освободилась от одежды, сама того не заметив.

Вибрирующая сеть начала испускать крошечные молнии, проникающие внутрь тела и накапливающиеся в сокровенной глубине. Милкино тело начала бить крупная дрожь. Милка не могла ни стонать, ни даже дышать, так велико было напряжение.

И наконец незримые пальцы притронулись к самому нежному и самому интимному месту, погладили едва ощутимо и умело, и бережно проникли внутрь, в заветное средоточие страсти, не оставив по пути без внимания ни одного квадратного миллиметра самой чувствительной кожи…

Милкино тело выгнулось дугой, содрогнулось раз за разом. Она наконец смогла дышать и застонала.

Взрыв чувств был таким мощным, таким жгучим и острейше-сладким, что Милка думала, что умрет — не выдержит сердце. Но сердце словно кто-то держал в ладонях, ограждая от кипящей бури страсти и энергии…