Ассимиляция - [2]

И он твёрдо поверил: найди себе подходящую одёжку - точно выберется отсюда и будет жить. Поиск одежды застрял в мозгах верной приметой или основным условием выживания. Он так поверил, что оттолкнулся от нагретой его телом металлической стены и пополз дальше, присматриваясь к встречающимся время от времени решёткам… Он вздрогнул однажды, когда разогнулся от очередного лаза и оглянулся то ли на шорох, то ли на иллюзию шороха. У близкого поворота замерло что-то не металлическое, как всё вокруг, и маленькое. Ему сначала даже показалось, это какой-то дефект воздухопровода - настолько неподвижно нечто темнело. И внезапно скользнуло за стену, мгновенно блеснув по лицу человека острым взглядом тускло-чёрных глаз. Крыса.

Представив, что свалится без сознания, а потом по смраду тухлятины найдут его труп, изъеденный крысами, он быстро попятился от лаза. Видение крысы стало ещё одним, пусть микроскопическим уколом адреналина. Он пополз дальше.

В одном из помещений он через решётку воздухопровода разглядел, что наступает вечер. Солнце, во всяком случае, уже зашло. Кажется.

Однажды возникла мысль, что он слишком отощал. Поесть бы. Но едва он представил, что пытается что-то съесть, его затошнило.

За следующим поворотом повезло. Обнаружил схему здания, неизвестно для каких причин привинченную к стене воздухопровода. Взгляд на пару секунд прикипел к ней. Зажмурился - увидел схему перед глазами. Пополз дальше.

Следующее помещение с решёткой. Никого. И шкафы, вделанные в стену. Очень похожие на те, что были в их казарме. С формой.

Он выждал немного, а потом выбил решётку и прополз в комнату. Снова выждал - точнее отдышался, обмякнув на полу. На грохот никто не явился, и он решил думать, что никто и не услышал. А если повезёт, то в это помещение редко заглядывают.

Насчёт формы он оказался прав. Пакеты лежали по размерам. Он нашёл свой и даже заколебался, не взять ли ещё на смену. Но думать над такой мелочью трудно, когда за тобой вот-вот объявят погоню. Если уже не… Морщась, он тяжело, вспотев при этом, надел форму и, не выдержав физической усталости от маленького, но напряжённого процесса, сел на выдвинутый ящик-полку, прислонившись согбенной от слабости спиной к краю шкафа. Отдыхал недолго, безо всяких мыслей, просто ощущая пустое пространство в голове. Потом оттолкнулся от ящика, прошёл на середину комнатушки и, с трудом держась на подламывающихся ногах, сел в "лотос", забытым движением - но инстинктивно - положив на колени кисти и повернув их ладонями кверху.

Пустота заполнялась. Сначала появилась мысль, потом другая. Потом - лицо, одно, несколько. Голова заработала - достаточно энергично, чтобы он попытался проверить себя по всем параметрам, как его учили где-то далеко, куда он теперь собирался бежать.

Он проверял себя с макушки, внутренним взглядом постепенно опускаясь вниз и просматривая, нет ли где блоков, не пропускающих движение энергии по телу. А найдя таковые, мысленно пробивал их, давая набираемой энергии возможность прочищать тело и восстанавливать его функции. Когда он мысленно спустился к пяткам, его кровь, его тело уже горели от бушующей в нём энергии. Её потоки укачивали, едва не сбивая с "лотоса", и он качался им в ритм…

Мягко, по-кошачьи он встал - и понял, что дверь за спиной открывается. Он услышал движение пространства: оно качнулось, когда в него влилось пространство из открытого коридора. Не оборачиваться. Спокойно.

- Кто ты такой, чёрт побери? - властно сказал голос за спиной.

Он чуть наклонил голову и плавно, с усилием, будто преодолевая сопротивление воды, развернулся.

Вошедший - плотный верзила лет пятидесяти, в лаборантском халате нараспашку поверх военной формы, - увидел незнакомого высокого парня лет за тридцать, темноволосого и давно небритого; худощавое, даже исхудавшее, слегка квадратное лицо незнакомца, с чуть заострённым подбородком, с бесстрастными тёмно-серыми глазами, было поразительно спокойно, словно не его окликнул начальственный голос.

Впрочем, это оказалось последним, что увидел в своей жизни обладатель начальственного голоса. Парень вдруг пропал из его поля зрения, а в горло вошедшего вонзилось что-то такое сильное и настырное, что мгновенно перекрыло его дыхание. Багровое марево плеснуло перед глазами умирающего.

Парень рывком вынул окровавленные пальцы из горла уже мертвеца, и последний не свалился только потому, что его поддержали руки убийцы. Задыхаясь от собственной слабости, парень грохнул тяжёлое тело на ящик-полку, где только недавно сидел, и вытянул над мёртвым телом ладони, жадно снимая с него последние эманации энергии. Тяжело дыша, он невидяще смотрел на полуоткрытую дверь в коридор, собираясь с силами. На свои влажные пальцы глянул с неясно намеченной усмешкой: облизать, что ли… Обыск карманов мертвеца дал карточку с отметкой о допуске ко всем помещениям здания, пистолет с полной обоймой… Кажется, он завалил важную шишку из охраны. Оцепенелые губы с трудом, но изогнулись в усмешке… Окровавленные пальцы медленно проехались по халату мертвеца, оставляя на нём грязно-красные полосы.

Одного пистолета маловато, чтобы чувствовать себя уверенно.