Ассасин - [26]

И Джоанна пообещала Ричарду, что исправит положение, будет вести себя с Обри как добронравная и приветливая жена. Ведь, ко всему прочему, у нее была и собственная причина, отчего она готова была помириться с супругом. Ибо Джоанна подозревала, что забеременела.

Благодарить ли ей за это Небо или, наоборот, ужасаться? Столько лет она считала себя бесплодной, столько молилась о ребенке, и вот теперь, когда дни ее месячных миновали и служанки уже стали шушукаться по углам о том, что же могло случиться… О, она и сама знала, что именно могло случиться! А ведь они с Обри не исполняли супружеский долг уже более полугода! Забеременеть же она могла… Да, Джоанна догадывалась, когда это произошло. Во время ее тайного свидания с Мартином в соборе Святого Андрэ. И вот теперь… О Небо! Никто не должен заподозрить, что она в тягости не от супруга. Теперь молодая женщина понимала, что, если о ее примирении с мужем не станет известно окружающим, она будет обесчещена, как блудница!

Однако помириться с Обри в Акре не вышло. И не по ее вине. Супруг просто не пришел к ней, когда она позвала его в свои покои. А у Джоанны не хватило духу сказать Беренгарии и сестре Ричарда Иоанне, что Обри пренебрегает ею – первой красавицей в свите Ричарда Английского, дамой, красоту которой были готовы восславлять его ближайшие сподвижники – начиная от молодого графа Лестера и заканчивая известным крестоносцем Жаком д’Авенским.

Что говорил сам Обри королю, Джоанна не знала. Но явно ничего хорошего о супруге, ибо вскоре в окружении короля уже стали ходить слухи, что Ричард собирается услать непокорную подданную, не прислушавшуюся к его советам. Увы, мир так устроен, что всегда и во всем винят женщину, дочь Евы, на которой лежат особо тяжкие грехи.

Вот тогда к Джоанне и пришел Уильям. Хмуро выслушал ее оправдания и уверения, что она готова отправиться даже с войском крестоносцев, только бы быть подле супруга.

– Я на твоей стороне, Джоанна, – неожиданно прервал ее смущенную, то и дело сбивающуюся речь Уильям. – А отправиться вместе с супругом в поход – неплохая идея.

Джоанна не понимала, о чем он. Ведь всем было известно, что своих дам английский король оставляет в надежно укрепленной Акре.

– Сестра, я попрошу Ричарда, чтобы ты поплыла на одном из наших орденских кораблей, которые будут сопровождать войско, – пояснил Уильям. – Там ты будешь в безопасности и под присмотром. Время от времени, когда появится возможность, я буду наведываться и забирать тебя на берег. Ты понимаешь зачем? Да, да, мне по-прежнему нужен этот лазутчик Мартин, или Арно, как бы он ни называл себя. Ибо он тут. Я знаю, я чувствую это. И не сомневаюсь, что он – одна из ячеек сети наших недругов, коварный и опасный шпион, который вынюхивает сведения и доносит своим нанимателям… А может, и того хуже, упаси Боже! – Тамплиер даже перекрестился. – Пойми, сестра, мне необходимо найти его, допросить или же просто следить за ним, чтобы узнать, кто его прислал и зачем. Ну а ты поможешь мне разыскать его и опознать.

Джоанна почувствовала раздражение. Разве она не сделала все, что велел ей брат? Даже выдала ему своего возлюбленного… Хотя и не призналась Уильяму, какое облегчение испытала, узнав, что у маршала ничего не вышло. Пусть Мартин и негодяй, как уверял ее брат, но ей было бы крайне тяжело узнать о его гибели. О нет, только не это!

Уильям же продолжал:

– Король Ричард прислушается к моей просьбе, когда я попрошу ввести тебя в свиту Девы Кипра, которая будет находиться на одном из наших судов. Ведь должен же кто-то из знатных особ войти в окружение кипрской царевны!

Джоанну эта идея не слишком вдохновила. О Деве Кипра не злословил разве что ленивый. Крупная, статная, иконописно красивая, царевна была слишком чувственна, чтобы вписаться в то целомудренное и благопристойное окружение, какое желал видеть подле своей нежной королевы Беренгарии Ричард. Киприотка же постоянно приставала к мужчинам, причем порой вела себя столь вызывающе, что это породило немало слухов. Крестоносцы с усмешкой говорили, что никакая она не дева, а… И звучало крепкое словцо, каким простые солдаты называли легкодоступных лагерных женщин. Но царевна была нужна Ричарду как наследница Кипра, и, чтобы слухи о ее распутстве затихли, ее надлежало куда-то услать. Но куда? Отправить ее на Кипр было невозможно – наследница Исаака Комнина была слишком лакомым куском, чтобы ее там не постарались похитить приверженцы ее отца, недовольные тем, что их остров отдали ордену Храма. Запереть в отдаленной крепости… Но Ричард все еще надеялся, что сможет выдать царевну замуж по своему разумению и с немалой выгодой для своих планов. Поэтому он и решил, что во время похода эту падкую на мужчин гречанку будут держать и оберегать на одном из кораблей ордена Храма, где суровые воины-монахи пресекут ее попытки вступать в предосудительные связи. Ну а Джоанна станет ее спутницей, будет приглядывать за ней. А заодно окажется в походе подле супруга, что поспособствует их примирению. Уильям же рассчитывал, что сестра продолжит вместе с ним поиски Мартина д’Анэ.