Аспирантура, туфельки и… - [4]

Шрифт
Интервал

– Нет, не думаю, что он позвонит. Мы же поругались. Он назвал меня расчетливой, а я его – альфонсом, – засмеялась Натали.

– Да, круто. Отношениями ты не дорожишь.

– Такими? Хм, нечего.

– Но ты же сама сказала, что в сексе он – супермен!

– Найду и лучше. И притом, сама знаешь, сексом сыт не будешь. А мне нужен богатый мужчина или хотя бы тот, кто смог бы меня содержать, – надула губки Натали (по ее меркам, это было одно и то же).

Зазвонил ее телефон, подняв опускавшееся у подруги вниз настроение. Но, проговорив, на удивление, пару минут, Натали с легким разочарованием положила трубку недалеко от своих рук.

– Это Марго. Она сейчас к нам присоединиться. Она, кстати, звонила и тебе, – пояснила Натали.

– Да?! Я не слышала, – достала телефон из сумочки, висевшей на спинке стула, и стала просматривать неотвеченные звонки. Натали уставилась в широкое окно, выходившее на проспект с его многочисленными иномарками и стильно одетыми прохожими.

– Вот везет же кому-то! – с нескрываемой завистью произносила она каждый раз, заметив шикарный автомобиль или влюбленную парочку, не уступающую по шикарности автомобилю.

– Где находят обеспеченных мужчин? – задала извечный для многих девушек вопрос Натали.

– Каждому свое, – ответила по-философски я, с грустью взглянув в окно. Порой каждой из нас так хочется взвалить все свои материальные проблемы на достойного их выдержать мужчину. Поскольку мы – девушки с высшим образованием – ценим себя высоко и держим достойно марку, то простому пареньку остается пройти мимо, а шикарному мужчине… К сожалению, до него не дотягиваем мы. Его и автомобиль не догонишь на наших десятисантиметровых каблуках. Здесь нужен другой способ остановить автомобиль, только такой, который выдержит высокую конкуренцию, особенно в стольном граде Минске.

– Привет, девчонки! Как удачно, что я была рядом. Гуляла по ГУМу. Там распродажа белья от «Милавицы». Ничего интересного. Да и скидки не такие уж и большие, – здоровалась с нами Марго, целуя в щеки и попутно докладывая о распродаже. Это ее любимое занятие (делать покупки и говорить о них). Вообще, Марго – моя обожаемая подруга. Она смешная, слегка занудливая, и в тоже время неунывающая не аспирантка, но однокурсница по университету. Марго меняет имидж постоянно: то она блондинка, то шатенка, поменяла работу – сделала мелирование, рассталась с парнем – снова перекрасилась в цвет под настроение. Но все ее только красит. Она умудряется выглядеть всегда отлично, даже утром.

– Что вы пьете? Я так есть хочу. Давайте закажем пиццу одну на троих и по пиву, – щебетала Марго.

– Мы пьем кофе-глясе, – успела вставить предложение я в тираду подруги.

– Я пиво не пью, а пиццы кусочек съем, – ответила изголодавшаяся, конечно же, по мужскому вниманию Натали, ища глазами официанта.

– Как дела? – формальный вопрос задала Марго и получила такой же формальный ответ от меня: «Хорошо».

– Не очень, – ответила за себя Натали и попросила меню у подошедшего официанта, строя попутно глазки.

– А что такое? – спросила Марго, одновременно изучая меню.

– Все тоже… – ответила, вздыхая с грустью (официант не отреагировал на ее взгляды), Натали.

– Мужчины? О, это вечно больная тема, – начала Марго, вернее, продолжила начатое. – Уже просто надоело об этом говорить. Вот, где найти нормального мужчину?

– А такие разве бывают? – подметила разочарованная Натали.

– Если и ты уже так считаешь, то – нет, – согласилась Марго.

– О! Девочки, как все запущено. А мы ведь сами виноваты. Не верим в существование настоящих мужчин. Считаем всех козлами, вот они и прискакивают со своими рожками к нам, да еще с запасными для нас. Не правильно мы мыслим, – прочитала лекцию я.

– А как правильно? Если для них лучше безмозглые курицы, – засмеялась Марго.

– Нужно знать конкретно, кого мы хотим встретить: миллионера или благородного рыцаря.

– А не бывает, чтобы все вместе? – попросила Натали.

– Нет, конечно. Ведь идеальных мужчин не существует, – констатировала пессимистично настроенная Марго.

– Вот ты его и не встретила, потому что не веришь.

– Ай, ерунда все это, давайте о чем-нибудь другом поговорим.

– О чем? О работе, что ли? – спросила Натали.

– А что, больше не о чем? Вот, например, о твоем платье. Хорошо выглядишь.

– Спасибо. Этому платью два года. Еще одна больная тема затронута.

– Отчего же, винтаж сейчас в моде, – заметила я. – В «Glamour» Джей Ло вышла на красную дорожку в платье прошлых коллекций.

– Она вышла в наряде от Дольче Габбана, а я ношу платье от Китайсшито, – съязвила Натали. – Хоть бы кто дал денег на шопинг.

– Хотя бы на распродажи… – вздохнула Марго.

Вовремя принесенная пицца отвлекла моих подруг от пессимистического настроя.

Вообще, мы с подругами после окончания университета стали частенько собираться поболтать о нашем, вечном – девичьем. То в кафе посидим, кофе или пиво попьем, на что-то большее не всегда хватает денег. А когда весьма туго и пусто в кошельке, то летом встречаемся на набережной или в парке, а зимой – пьем чай у кого-нибудь в гостях. И нам всегда весело. Но, по-видимому, ноябрьская погода вводит в депресняк даже моих веселых подруг.


Рекомендуем почитать
Комбинат

Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.


Мушка. Три коротких нелинейных романа о любви

Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.


Москва–Таллинн. Беспошлинно

Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.