Ашерон - [15]

Но даже когда я обещала себе, что я защищу его, часть меня задавалась вопросом, смогу ли я.

Так Ашерон и Бораксис, и я тоже, стали заложниками этой ситуации. Но даже против моего желания, мои крылья много раз подрезали.

Глава 7

15 ноября, 9532 г. до н. э.

Прошла неделя, с тех пор как мы уехали из Атлантиды. Неделю я путешествовал со своим братом, который не знал, что такое смех или улыбки. Или даже как сформировать собственное мнение. Всякий раз, когда я спрашивал, его ответ был одинаковым:

— Ваше желание — мое желание, Идика.

Этого было достаточно, чтобы заставить меня кричать.

Последняя часть нашей поездки была снова на судне, но на сей раз, мы купили частное судно, чтобы отвезти нас на остров, где правили наш отец, как царь. Я не хотела больше испытывать судьбу Ашерона или его безопасность. И чем дольше я была с ним, тем больше я понимала. Он обладал неестественным сексуальным магнетизмом.

Каждый, кто его видел, желал к нему прикоснуться. Владеть им. В этом крылась причина того, почему он укрывался с ног до головы всякий раз, когда мы отваживались появляться в людных местах. Почему он всякий раз съеживался, когда к нему кто-то приближался. Даже я не имела полной защиты от того, что являлось порочной тягой, и была отвратительна сама себе за то, что могла чувствовать такое по отношению к собственному брату. И самое худшее в том, что я могла сказать, когда ему становились ясны мои мысли. Он напрягался, как будто готовился к моей атаке.

Но я никогда бы не обидела его или прикоснулась к нему подобным образом. Однако он не доверял мне, и, честно говоря, я не могла винить его за это, учитывая его опыт.

Он сказал, что Эстес защищал его. Я знала правду. Не было никакой защиты в том, что делал наш дядя, он только контролировал, сколько людей нападали на Ашерона сразу.

Пусть боги покарают Эстеса за это.

Как я могла быть настолько слепой к такому монстру все эти годы?

Как мог мой отец когда-либо позволять это? Я предпочитала думать, что он ничего не знал об этом. Это был единственный способ жить. И я надеялась каждой частью себя, что я никогда не увижу своего дядю снова.

Это был наш пятый день в пути, когда Бораксис, наконец, объяснил мне, почему Ашерон был так бледен, и подвержен приступам потливости и тошноты.

Эстес использовал наркотики для контроля над ним. Апельсиновый аромат, который я обоняла, был афродизиаком, они использовали его, чтобы он жаждал секса, а другое вещество для вдыхания делало его более податливым и соглашающимся с тем, что с ним делали.

Ашерон был настолько слаб, что теперь мне становилось страшно. Нам нужно было найти врача, который смог бы помочь. Бораксис все говорил мне, что лучше всего было бы купить наши собственные наркотики и держать его на них. Но я не могла поступить так с моим родным братом. Он должен прожить свою жизнь свободным от таких вещей.

Конечно, ему не будет по-прежнему плохо от них. Они должны были выйти из его тела, в конечном счете. Но каждый день он, казалось, становился всё более и более слабым.

И вот, наконец, мы были дома.

На крытой колесницы мы подъезжали к дворцу, показавшемуся вдали. Я не отважилась путешествовать с Ашероном в открытой колеснице, так как любое дуновение ветра могло откинуть капюшон и открыть его. Люди могли ожесточиться, увидев его.

Я сглотнула, когда мы вошли в ворота дворца и приблизились к входу. После всей моей бравады заверений Ашерона, как его радушно примет своя семьей, я чувствовал, что моя смелость колеблется.

Что, если он был прав? Что, если отца не заботило это? Возможно, я предполагала, отец знал о том, что Эстес делает с ним. Он мог бы даже оправдывать это. Сама мысль делала меня больной, но это было то, к чему я должна была подготовить себя. Это было возможным.

Ашерону было так больно, что я боялась сделать ему ещё больнее. Доверие вещь хрупкая, и он только сейчас начинал доверять мне. Я не хотела, чтобы что-то повредило этому.

Или ему.

Так что я ввела его через боковой вход, и привела в мои покои, где никто не будет мешать ему.

— Я иду к отцу. Подожди здесь, и я вернусь очень скоро.

Ашерон не ответил. Он снова неудержимо дрожал. Вместо этого он кивнул прежде, чем отошел в угол и сел на пол, прислонившись спиной к стене. Он был так хорошо скрыт одеждой, что был похож на мешок зерна на полу.

Я убрала урну глины от очага и передвинула его поближе.

— Ты неверное заболел.

Опять же, он никак не отреагировал.

Опечаленная этим, я обратилась к Бораксису.

— Останься с ним и убедись, что никто не потревожит его.

— Да, Ваше Высочество.

Надеясь на лучшее, я оставила их у себя в комнатах и пошла к отцу одна.

Я нашла его во внешнем внутреннем дворе со Стиксом. Оба откинулись на уютные стулья, после легкой трапезы, состоящей из меда и хлеба. Отец инструктировал Стикса по делам государства. Они были окружены слугами, выполняющими каждую их потребность. Какими напыщенными они были.

Светлые волосы Стикса мерцали в солнечном свете. Его кожа сияла здоровьем. Не было никакого сероватого оттенка от того, что он был вынужденным принимать наркотики для того, чтобы другие могли насиловать его. Даже с моего расстояния, я могла видеть его высокомерие, как он приказал всем вокруг.