Асфальт - [138]

Шрифт
Интервал


***

Он довольно долго шёл по тихой и совершенно безлюдной улице. Шёл быстро и не глядя под ноги, часто наступая в лужи. Он не замечал холодного мокрого воздуха и дышал им нервно и глубоко. Впереди шумел проспект Мира. Он шёл туда, чтобы поймать такси.

Миша шёл и всё прокручивал в памяти повисшую паузу и недоуменные лица, которые смотрели на него, когда он допел песню. Он вспоминал, как Володя, не зная, как себя вести, забрал у него гитару и понёс её куда-то, видимо, туда, где взял. Коротко стриженная блондинка, не понимая затянувшейся паузы и тишины, вдруг сказала искренне: «А что, хорошая песня!»

Миша, не глядя никому в глаза, плеснул себе водки, молча выпил, сказал: «Ну что же, ребята! Я пошёл. Надеюсь, встретимся в следующий раз по счастливому поводу. Пока!» Потом он быстро взял свою куртку, быстро вышел на улицу и надел куртку уже на ходу.


***

Он приближался к проспекту. Что-то ворочалось внутри, мышцы напрягались, и нервы заставляли шагать широко. Он чувствовал себя выдернутым из горячего спора, в котором победить не удалось. Миша шёл злой и непонятый.

Ему ужасно захотелось чего-то хорошего и совсем не того, что было там, в этом полуподвале Володиной студии. Он остановился, не дойдя до шумящего быстро проезжающими автомобилями проспекта, достал телефон и позвонил Сергею. Сергей ответил почти сразу.

– Привет, – сказал Сергей непривычно тихо.

– Привет, – сказал Миша, – ты не мог бы говорить чуть громче. Я тебе с улицы звоню. Ну как ты? Почему не звонишь? Сам-то Соне звонил?

– Звонил.

– Вот, сижу и думаю уже целый час.

– Ну говори, говори! – сказал Миша нарочито бодро. – Я же за вас волнуюсь.

– А чего говорить? – ответил Сергей задумчиво и устало. – Я весь день ждал, когда можно будет ей позвонить. Весь извёлся, позвонил, теперь сижу и думаю. А сил никаких нет.

– Что? Плохо поговорили?

– Почему? Прекрасно поговорили. Минут двадцать точно разговаривали. Я бы с ней всю жизнь так говорил. А теперь вот сижу.

– Нет, если не хочешь, не говори… Но мне интересно, дружище! О чём договорились?

– Да ни о чём. Я предложил ей встретиться завтра, она сказала, что не может. Послезавтра тоже не может. Договорились созвониться. Когда созвониться, я не понял, волновался сильно. Сижу, хочу ей перезвонить, но не знаю, что сказать. А так-то поговорили хорошо, она смеялась, кажется, была рада. Не знаю я, что делать, когда звонить, о чём говорить. Но если до завтра ещё потерплю, то до послезавтра уже нет.

– А хочешь, я тебе подскажу, как можно её пригласить на встречу и она должна будет согласиться? – спросил Миша хитро.

– Как! – сказал Сергей, будто проснувшись.

– А ты позови её проведать вашего протеже.

– Кого это?

– А ты подумай!

– Я, Миша, уже не могу думать. Говори! Я не понимаю.

– Предложи ей встретиться и навестить спасённого вами краба. Она должна согласиться. Я думаю, должна.

– Гениально! Прямо сейчас позвоню. Ещё не поздно. Спасибо! Всё-таки ты очень умный человек, – голос Сергея почти звенел.

– Эй, Серёга! Не торопись!…

– Всё, Миша, буду ей звонить, пока не поздно. Давай, пока… Перезвоню.

После этого разговора Миша шёл и тихонько посмеивался. Он дошёл до проспекта и поднял руку, чтобы поймать такси.


***

Таксист, парень лет тридцати или около того, вёл машину резво, сам же сидел за рулём спокойно и молчаливо. На Садовом кольце их небезопасно обошёл красный спортивный автомобиль. Этот автомобиль двигался с большой скоростью и рыскал из одной полосы движения в другую.

– Во даёт! – сказал Миша. – Что творит! Он так доездится.

– А может быть, он везучий? – спокойно сказал таксист.

– Везение лучше проверять не на дороге, – ворчливо прокомментировал Миша, – ты смотри, как он едет! И куда он так может мчаться?

– Да он, наверное, и сам не знает куда. Здесь таких много. Я уже тут ничему не удивляюсь.

Он говорил с явным южным акцентом. Мише всегда нравился этот выговор.

– А вы откуда-то с Юга? По тому, как вы говорите, слышно, что не москвич.

– Да, с Юга. С Кубани. Знаете такой благодатный край?

– Бывал. Хорошо там.

– Ага. Там хорошо, – сказал парень вяло.

– А что, не очень?

– Особенно зимой и без денег.

– А в Москве зимой лучше? – спросил Миша, усмехнувшись.

– Вы москвич? – вопросом ответил тот. Миша думал не более двух секунд.

– Да, москвич, – сказал он спокойно.

– И мне Москва тоже нравится.


***

Миша попросил не подъезжать прямо к дому. Он вышел из такси на улице, прошёл между домами и шагнул в свой двор. Он сразу нашёл окна своей квартиры и свой балкон. На кухне горела Анина любимая лампа на подоконнике, в гостиной тоже был тусклый свет. «Торшер, наверное, Анечка оставила гореть, чтобы я в потёмках не шастал», – подумал он.

Над домом низкое московское небо, подсвеченное бесчисленными городскими огнями, было коричневым. Небо, казалось, слегка шевелилось.

Когда Миша уже подходил к подъезду, позвонил Сергей.

– Миша, друг мой, – услышал он счастливый голос Сергея, – спасибо тебе за совет. Она тоже про этого краба, дай и ему и тебе бог здоровья, не сразу вспомнила. Мы очень смеялись. Она сама сказала, что его жизнь в наших руках, и согласилась послезавтра со мной ужинать там. Хотя про ужин мы не говорили. Договорились нагрянуть вечером с проверкой. Ох, не дай бог им нашего краба продать! В общем, спасибо, Миша.


Еще от автора Евгений Валерьевич Гришковец
Рубашка

«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.


Театр отчаяния. Отчаянный театр

Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.


«Весы» и другие пьесы

Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.


Как я съел собаку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Следы на мне

Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.


Узелки

«Есть воспоминания такой яркости и отчётливости, которые не тускнеют, не размываются и не уходят в тень новых событий и переживаний… Я говорю про воспоминания, которые всегда рядом, которые под рукой как некие предметы, лежащие в кармане некой вечной, бессменной одежды, как едва заметный белый маленький шрам на ноге, руке или на лбу, бросая взгляд на который или видя его в зеркале ты всякий раз, пусть на миг, но вспоминаешь обстоятельства его появления». (Е. Гришковец)


Рекомендуем почитать
И даже когда я смеюсь, я должен плакать…

Роман популярного современного немецкого прозаика, известного российскому читателю по недавно опубликованному роману «Ушли клоуны, пришли слезы…» Действие романа происходит в наши дни в Германии, России, Ираке, Израиле, США. Для любителей остросюжетной литературы.


Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом

В данном издании представлены рассказы целеустремленного человека, энергичного, немного авантюрного по складу характера, всегда достигающего поставленных целей, любящего жизнь и людей, а также неутомимого странника сэра Энтони Джонса, он же Владимир Антонов.События, которые произошли с автором в разные годы и в разных точках нашей планеты, повествуют о насыщенной, богатой на приключения жизни.И главное, через свои воспоминания автор напоминает нам о тех людях, которые его окружали в разные годы жизни, которых он любит и помнит!


Сомневайтесь!

Роман «Сомневайтесь» – третья по счёту книга Владимира Антонова. Книга повествует о молодом человеке, поставившем перед собой цель разбогатеть любой ценой. Пытаясь достичь этой цели на фоне происходящих в стране огромных перемен, герой попадает в различные, порой смертельно опасные, ситуации. Жизнь его наполнена страстями, предательством близких и изменами любимой женщины. Все персонажи вымышлены. Любые совпадения случайны.


Галоп моего сердца

«Ответьте на вопрос в баре. И вам захочется ответить одно, но потом, обманув себя, сделаете не так, как правильно, а так, как комфортно и удобно. Вы врете себе. Вы отвечаете по-другому. К черту комфорт. К черту вас с вашим комфортом». Если эти строки вызвали у Вас интерес, то и данный труд не оставит Вас равнодушным.Книга будет интересна широкому кругу читателей.


Обдириха

В повести «Обдириха» гармонично сочетается художественный и этнографический материал в рамках основного сюжетного рисунка. Действие происходит в начале 2000-х годов на Русском Севере, в архангельской деревне Верколе. Места эти известны монастырём, построенным в честь святого отрока Артемия Веркольского. Здесь родился, жил и похоронен писатель Фёдор Абрамов (1920–1983).В повести описываются особенности быта, уклад русской северной деревни. Наряду с реалистической, сюжет образует и мистическая линия, отражающая характерное для сознания многих северян сочетание христианской веры с древними языческими представлениями.


А в доме кто-то есть, хоть никого нет дома (сборник)

В миниатюрах Дениса Опякина удивляет и поражает необычный, полный иронии и юмора, порой парадоксальный взгляд на самые разные вещи, людей и события. Родившийся в Архангельске, адвокат по профессии, он работал в Генеральной прокуратуре Российской Федерации и по роду своей деятельности объехал весь Северный Кавказ. Все это нашло отражение в его литературном творчестве. Оригинальность его рассказов, без претензий на оригинальность, привлекает читателя. Они – о дне сегодняшнем, про нас и о нас.