Асфальт - [133]
– До свидания, Мишенька! Поеду к себе себя казнить. И Стёпа шагнул в лифт.
Через некоторое время после ухода Стёпы Миша и Аня сидели на кухне. Аня помыла посуду, убрала всё со стола, взяла какой-то журнал и читала. Миша сидел молча, ни о чём не думал и ничего не говорил. Из детской доносились какие-то звуки, но там всё шло своим чередом. Потом к ним пришла задумчивая Катя.
– Папа, а ты почему лошадь дорисовал без меня? – спросила она.
– Как-то так дорисовал. Ты была занята, вот я сам и дорисовал.
– А какого она у нас цвета? – задала она неожиданный вопрос.
– А вот об этом я не подумал, – сказал Миша. – Но знаешь, когда рисунок выполнен простым, то есть серым, карандашом, тогда все цвета надо себе просто представить, понимаешь? Ты можешь думать, что лошадь белая, а я могу думать, что она коричневая. Вот, какая хочешь, такая она будет. Нужно только представить.
Катя выслушала его с озадаченным видом и ушла. Непонятно было, поняла она то, что ей было сказано, или нет.
– Надо бы собираться к Володе, Анечка, – сказал Миша жене. – На какой машине поедем? Мне там точно придётся маленько выпить. Туда за рулём могу поехать я, а обратно – ты. Мы чисто символически заедем и вернёмся. Как думаешь, девочки подождут? У нас всё займёт максимум два часа.
– Я не поеду, Миша, – отложив журнал, сказал Аня.
– Как же так? А я думал… ты же, по-моему…
– Миша, я не поеду. Ты не думай, я не дуюсь. Я просто устала и чувствую, что плохо выгляжу.
– Ты хорошо выглядишь, не выдумывай. Мы же быстренько.
– Мне виднее, как я выгляжу. У меня внутреннее ощущение такое. Не хочу на люди, когда я так плохо выгляжу. Я совсем мало спала последние двое суток и много плакала. Мне кажется, что до сих пор глаза заплаканные. Я лучше лягу сегодня пораньше. Хочу хорошенько выспаться. Соню уложу и сама сразу пойду спать. А ты поезжай. Не беспокойся. Я не обижаюсь. А тебе надо съездить.
– Я без тебя не хочу.
– Миша, не уговаривай. Я всё равно не поеду. А тебе надо. Только, пожалуйста, не пей сегодня. Мне сегодня будет это неприятно.
– Что ты! Мне завтра нужно проснуться ни свет ни заря. Даже не думай. Но пару рюмок придётся. Юлю будем поминать. Тут уж не смогу не пригубить. Ничего страшного, возьму такси.
– Тебе лучше собраться в дорогу с вечера. А то ты утром сам ничего не найдёшь, будешь меня дёргать и девочек раньше времени разбудишь.
– Правильно. Соберусь сейчас. Прямо сейчас.
– А ты не опоздаешь?
– Я даже хочу опоздать. Приеду попозже, когда все уже соберутся, уже пройдут все эти первые вопросы про как дела и про как дети. Подъеду, когда все уже будут в градусе.
– Просто ты не любишь опаздывать, – сказала Аня задумчиво, – вот я и спросила.
Миша собрал вещи быстро, Аня помогла. Какое-то время, как всегда, ушло на поиск паспорта. В итоге он был найден в кармане плаща, в котором Миша ездил в свою предыдущую деловую поездку. Когда он раздумывал над тем, какой взять галстук, на глаза попался неновый, но так называемый «удачный». Он взял его. Это был галстук, который Миша надевал, когда шёл на ответственные, трудные и требующие везения встречи или переговоры. Он также называл этот галстук «боевым». Ещё Миша захватил галстук просто модный, новый и купленный совсем недавно.
Ему очень не хотелось ехать к Володе. По всем ощущениям день уже для Миши закончился. Боевой дух остыл, и хотелось просто и тупо посмотреть телевизор, лечь спать и уснуть без сновидений.
Снег с дождём за окнами прекратился. Миша собрался выходить из дома без четверти семь. Аня проводила его до двери. Она пришла в прихожую с пакетом в руке.
– Вот, возьми, а то с пустыми руками приходить неудобно, – сказала она, протягивая ему пакет.
– А что здесь? – спросил он.
– Водка какая-то.
Он заглянул в пакет, увидел бутылку и достал её. Он держал в руке ту самую бутылку, которую когда-то привёз из Норильска специально для Юли.
– Вот это да! – изумился он – А где ты её взяла?
– А там, где она всё время стояла. На кухне в буфете. А что, поставить на место? Она не годится или ты её берёг для особого случая?
– Да нет. Сейчас как раз тот самый случай. Я просто про неё забыл. Как же я её в буфете-то не замечал столько времени?
– По-моему, это неудивительно, – сказала она и улыбнулась. – Много ты дома замечаешь?
– Спасибо, Анечка, – сказал он и шагнул к двери с пакетом в руке.
– Когда вернёшься, если буду спать, не буди меня, – сказала она. – Ты ключи взял?
Он остановился и обернулся.
– Взял, – сказал он, беря ключи с полки. – Не волнуйся, я не поздно. Не хочу никуда ехать. Лучше бы этот вечер посидел дома.
– Остался бы дома, сидел бы и изнывал. Что я, не знаю.
что ли.
– Ну почему? Посидели бы, поговорили.
– Когда мы с тобой в последний раз сидели и разговаривали? Поезжай, Миша. Там тебя ждут.
– А ты что, не ждёшь меня? – спросил он, стоя у самой двери.
– Не цепляйся к словам, Миша! Не мучай меня такими вопросами! Я не знаю, как тебе ответить. Какой-то спектакль получается, в самом деле. Я вчера мучалась… Сегодня мучаюсь из-за того, что вчера надумала и сказала. Не спрашивай меня. Иди.
Миша быстро шагнул к ней и обнял. Пакет неприятно зашелестел, но не помешал. Он крепко прижал её к себе, поцеловал в щёку, а потом отыскал губы и поцеловал в губы сильно, но коротко. Она обняла его. Так они стояли, обнявшись.
«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.
Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.
Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.
«Есть воспоминания такой яркости и отчётливости, которые не тускнеют, не размываются и не уходят в тень новых событий и переживаний… Я говорю про воспоминания, которые всегда рядом, которые под рукой как некие предметы, лежащие в кармане некой вечной, бессменной одежды, как едва заметный белый маленький шрам на ноге, руке или на лбу, бросая взгляд на который или видя его в зеркале ты всякий раз, пусть на миг, но вспоминаешь обстоятельства его появления». (Е. Гришковец)
«Дружище, знай, о Тебе радуется и скорбит душа моя!» – таков лейтмотив новой книги Бориса Алексеева.Когда мы с товарищем разговариваем, спорим, сетуем на его непонятливость, наше возбуждённое, непримиримое «Я» отвергает доводы собеседника, как говорят в таких случаях, «с порога»! Но с течением времени, на душе у нас образуется тяжесть, и становится неловко за проявленные в том давнем разговоре сердечную несдержанность и максимализм.Причина проста: время успокоило наше сердце, пелена осуждения спала.
Их имена и фамилии переведены с кириллицы на латиницу по правилам транскрипции этой страны. Но уже нет отчества, хотя Отечество, которое рядом, греет душу воспоминаниями и навевает грусть нереальностью возвращения. И когда приходят они к чиновникам, первое, что у них спрашивают, персональный код.Цифры с датой рождения, номером в реестре с ними навсегда, незримой татуировкой на левом запястье.Таковы правила страны, в которой оказались они по разным причинам. Их много, стариков.Дети разъехались в благополучные страны и уже вряд ли вернутся, потому что там родились внуки этих стариков.
Продолжение повести «Реалити для героя». Съемки 40-минутного документального кино о молодых ветеранахх могут затянуться на несколько месяцев. Творческие работники сидят без обещанных гонораров, а жизнь подкидывает каждому все новые заботы. Героиня заканчивает писать сценарий и возвращается к своей работе в университете. Теперь ее цель – написать удачный сценарий своей собственной судьбы. Все события вымышлены, все совпадения случайны.
Ранним утром в одной из изб в северной деревне-деревушке Сергиевка, что затерялась на необъятных просторах Тарногского района Вологодской области, зажёгся свет.– Ну, куда вы ни свет ни заря, – укоризненно смотрела на своих внуков Андрея и Николая их бабушка Анна и продолжала своим певучим окающим вологодским говорком, – спали бы ишо, робята, сумерешно ишо так, что даже загороды не видно, а я вот робить буду, робота меня ждёт, на поскотине серавок обряжать буду.
Город Уфа, наши дни. Артем Костин – молодой и подающий надежды корреспондент, который работает в коммерческом отделе на местном телеканале. На съемках одного из сюжетов он знакомится с продавцом-консультантом. Она предлагает ему уехать с ней в Тюмень и открыть бизнес. Артем увольняется с работы по собственному желанию, но перед отъездом, она уличает его в измене. Артем встает на учет в центр занятости, где ему поступает предложение о вакансии гувернера для двенадцатилетнего мальчика из состоятельной семьи.
Сборник «Сторонние наблюдения» представляет серию рассказов, отражающих иронический взгляд автора на некоторые аспекты жизни в Америке и в СССР, а также заметки о путешествиях в разные страны и другие развлекательные истории.