Асфальт - [106]

Особенно Мише запомнился один. Тогда Юля ещё дружила со своим шведским профессором. Она знала, что Эрик, так его звали, должен был быть в Москве к первому апреля. Эрик был мужик не без юмора. Симпатичный мужик. Миша его всегда звал либо «профессор», либо «мистер Содерблём». Его фамилия была Содерблём. Мише он нравился. Отношения Юли с профессором Эриком были трогательные. И он должен был прилететь в Москву накануне первого апреля. Вот Юля и придумала разыграть одного своего старинного знакомого, который когда-то у неё был преподавателем, ещё во время Юлиного студенчества. Потом он стал академиком, но Юля с ним приятельствовала и была накоротке.

И Юля придумала его разыграть. Эрик и Миша долго репетировали. В розыгрыше тогда была задействована даже Вика, будущая Володина жена. Всё было Юлей продумано досконально.

Первого апреля в одиннадцать утра они позвонили в Академию наук. А они специально остались дома, хотя был рабочий день, но Юля настояла на своём, взяла на работе отгул и остальных заставила. Юля очень волновалась, ходила, потирала руки и курила, как паровоз.

Они позвонили, Эрик говорил по-шведски, а Миша самым солидным голосом, на который только был способен, якобы переводил. В общем, они сообщили академику, что они звонят из Нобелевского комитета, потому что академику присуждена Нобелевская премия. Как академик повёлся на такую явную шутку, было непонятно, но тот сначала не знал, что сказать, спрашивал, не ошибка ли, потом суетливо и взволнованно благодарил. Через десять минут после этого звонка они снова ему позвонили, говорила с ним Вика. Представилась журналисткой, поздравила и попросила дать ей интервью. Сказала, что скоро подъедет снимать академика для выпуска новостей. А ещё через пятнадцать минут, когда академик уже пил шампанское с кем-то и получал поздравления, позвонила сама Юля. Она поздравила его с лауреатством, сказала, что уже слышала по радио о его успехе, а в конце разговора ещё поздравила счастливого академика с первым апреля. Тот потом долго с ней не разговаривал, месяца три. Но потом смог тоже посмеяться.

Юля и Мишу разыгрывала, когда он уже не жил на Кутузовском. И хоть он думал, что его разыграть невозможно и что он первого апреля готов и начеку, но всё же ей удалось пару раз здорово его разыграть. Два с половиной года назад он по Юлиной милости поехал встречаться со студентами своего родного транспортного института, которые якобы пригласили его выступить перед ними с открытой лекцией о дорожных знаках. Он приехал. Его никто не встретил, хотя ему обещали. А в то время, когда должна была начаться подготовленная Мишей лекция, позвонила ликующая Юля и поздравила его с первым апреля.

Миша обожал эти Юлины затеи и любил в них участвовать. Каждый год собирался разыграть саму Юлю, да так ничего забавного и не придумал. Или затягивал с замыслом и вспоминал про первое апреля слишком поздно, или ленился, или не хватало пороху. Юля мечтала, чтобы её кто-нибудь разыграл, но этого так и не случилось.

«Эх! Сейчас самое лучшее было бы взять коньяку, да и завалиться к Юле всей компанией, – подумалось Мише, когда шёл к машине. – Но то, что ты сотворила, – это твой самый неудачный розыгрыш, Юленька. Совсем плохой. Так людей не разыгрывают…» – проскочило в Мишином пьяном мозгу. Но он поспешил посмотреть на шагающего рядом с ним безмолвного, напряжённого, глядящего себе под ноги Сергея и улыбнулся.

***

Сергей привёл своего водителя. Его водителя Стёпа и Миша знали. Сергей его звал только по фамилии. Ему нравилось, что у его водителя фамилия Бйбик. Сергей гордился водителем с такой фамилией и при случае всегда его демонстрировал и сообщал его фамилию. Имени водителя Миша не знал. Бйбик и всё. Миша даже думал, что если бы не такая фамилия, то Сергей и водителя бы не завёл.

А мужик Бйбик был молчаливый, коренастый, совершенно лысый и бывший водитель «скорой помощи». То есть водил машину отлично, знал Москву идеально, и нервов у него, казалось, нет вовсе.

Они шли все вместе к Мишиной машине.

– Миша, дай мне Сонин телефон, – тихим голосом попросил Сергей на ходу.

– Зачем тебе? – так же тихо сказал Миша.

– Самое время позвонить ей и побеспокоиться, как она едет.

– Не могу, Серёга. Только с её разрешения.

– Ну ты чего творишь? – всерьёз возмутился Сергей. – Дай телефон.

– Не дам. Не проси. Только хуже сделаешь. Не будь дураком, не спеши.

– А чего делать-то?

– Всё придумаем, – спокойно сказал Миша. – Завтра. А ещё лучше послезавтра.

– Я не доживу, – серьёзно сказал Сергей. – Давай с твоего позвоним. А то мы так расстались, я ничего понять не могу.

– И не поймёшь! – сказал Миша, едва сдерживая радость. Его ужасно радовало и веселило то, что происходило с Сергеем у него на глазах. – А зачем звонить? Что скажем?

– Ты позвони, а я скажу.

– Ну нет. Я тебе не враг. Терпи, брат.

– Тогда просто позвони и спроси, как она едет. Мол, мы волнуемся.

– Хорошо. Но тебе телефон не дам, даже не проси. И я отойду в сторону и поговорю.

Они дошли до машины. Миша дал Бйбику ключи, тот открыл машину, сел и стал устраиваться, подгоняя под себя сидение. Стёпа сказал, что он толстый и сядет впереди. Сергей топтался рядом с Мишей.