Артур Шопенгауэр - Философ германского эллинизма - [24]

Однако из вышесказанного не следует делать вывод, что философское объяснение мира обязательно должно быть "пустым" или "бессмысленным", что не существует способа его разумного подтверждения или опровержения как соответствующего или не соответствующего нашему опыту.

Шопенгауэр сравнивает такое объяснение с расшифровкой "криптограмм", доказывая, что подобно тому, как толкование чего-либо написанного знаками, в определенном смысле, подтверждается "согласованием и связностью, охватывающими все знаки данного письма, размещенные в соответствии с этим толкованием, также и "расшифровка мира" удостоверяется согласованностью различных феноменов мира, рассогласованных вне нее" (том II).

Такое толкование должно "доказывать себя посредством себя самого", причем такое доказательство будет "признаком подлинности", то есть это толкование должно, так сказать, "оказываться истинным" (там же). Как полагал Шопенгауэр, именно такое толкование он представил в своей теории, "предметом и источником" которой являются не частные ощущения и опыт, а "целиком вся сумма всех ощущений и опыта" и которая в качестве основных понятий использует представления, уже имеющие определенное значение в рамках той тотальности, которая предлагает решение "загадки мира" так, что если кто-либо поймет ее, то он сразу признает ее истинной.

84

В свете вышесказанного очевидно, что существование феноменов в целом имеет внутреннее значение, которое возможно определить, в суть которого возможно проникнуть и которое выражается во всем многообразии его проявлений. Но, несмотря на то что Шопенгауэр настаивал на том, что его систему никоим образом нельзя сравнивать с научными гипотезами, в своих более поздних работах (ВП, главы 1-3) он говорит, что все, что он написал ранее, может найти косвенное "подтверждение" в том, что некоторые современные исследователи эмпирических наук, в частности занимающиеся объяснением функций и развития живых организмов, применяют способы рассмотрения и представления природных явлений, удивительно близкие к тем, которые предложены в его системе. Тем не менее, он подчеркивает, что метафизики, следующие предложенным путем, ни в коем случае не должны ожидать, что они смогут найти ответ на любой поставленный ими вопрос, связанный с универсальным характером и окончательным объяснением реальности. Сфера деятельности философа ограничена миром и нашим опытом мира. Если кто-либо стремится прояснить то, что выходит за пределы этого, то он спрашивает о том, что нельзя ни помыслить, ни понять - "нечто такое, что человеческий разум абсолютно не способен представить и понять" (том II).

Из этого следует, что любой философ, который берет на себя смелость найти такое решение и который утверждает, что он знает универсальное основание или единственную основу происхождения вещей, ссылаясь на то, что лежит "за пределами мира", а следовательно, за пределами всякого возможного опыта, апеллируя к таким понятиям, как "Абсолют", или к подобным ему мистическим выражениям, не может быть воспринят всерьез. Он просто обманывает нас.

85

В этой главе я попытался объяснить суть Шопенгауэровой мысли о возможности метафизики и исследовать причины, которые ведут Шопенгауэра к отрицанию более амбициозных заявлений относительно ее задачи. Я также охарактеризовал в общих чертах систему, которую он создал, чтобы обрисовать и объяснить наш опыт: систему, главная черта которой заключается в противопоставлении понятия мира как представления или репрезентации и понятия мира как воли. Именно благодаря этому противопоставлению, которое мы способны понять благодаря знанию самих себя изнутри, мы получили ключ к понимаю нашего опыта в целом: как только мы его поняли, то истина, которую оно предполагает, проявляет себя повсюду, куда бы мы ни глянули. В двух следующих главах я подробно покажу, как Шопенгауэр разработал и развил свою теорию мира сначала как представления, а затем - как воли, и критически рассмотрю некоторые проблемы и трудности, связанные с этими аспектами.

86

Глава 3

ПОЗНАНИЕ И МЫШЛЕНИЕ

Докторская диссертация Шопенгауэра "О четвертичном корне закона достаточного основания" появилась в своем первоначальном виде, когда ее автору было 25 лет, за пять лет до публикации "Мир как воля и представление". Несмотря на некоторые неизбежные недостатки, он считал, что эта работа должна иметь огромное значение для понимания последующего развития его философских взглядов, полагая, что в ней выражена основа его системы в целом. По этой причине в 1847 году он представил новое издание книги, значительно переработанное и дополненное, с исправлением некоторых "неточностей и расплывчатых мест", содержащихся в первом издании. Переработанное таким образом издание он рассматривал как краткое изложение теории познания и восприятия, которая имеет самостоятельное значение и находится не только в связи с другими его произведениями, но также проясняет его основной труд. Поэтому в целях нашего изложения было бы удобнее исследовать "Четвертичный корень..." и первую книгу "Мир как воля и представление" вместе, так как, несмотря на различия в акцентах и в полноте исследования соответствующих специфических тем, проблемы, поставленные в обеих работах, в большинстве своем одни и те же.