Артур, племянник Мордреда - [61]

Прошел еще один год. Я все еще скорбел по Гвиневре, но боль уже слегка притупилась, да и работа по укреплению своих позиций в захваченном королевстве отвлекала меня от всяких дурных мыслей. Иде удалось адаптировать разработанную Келькереном систему к данному Отражению — тем более что Келькерен, судя по его дневникам, наблюдал и за этим Отражением тоже.

Прежде чем пускать кого-либо к десятому Лабиринту, я решил проверить точность сделанных Идой расчетов. И действительно, в указанный ею период времени не было ни одной «волны тьмы».

— Когда следующий период стабильности? — Спросил я у Иды.

Она взглянула на расчеты.

— Через четыре месяца.

— Ты морально готова?

Ида кивнула. Она выглядела спокойной и уверенной в себе, но я чувствовал страх, который она отчаянно пыталась скрыть.

В указанный день и час мы были на месте. Мы несколько раз обошли Сломанный Лабиринт по периметру, определяя маршрут и оптимальную точку входа.

Здесь, как и во всех Сломанных Лабиринтах, линии были черны, а вместо них светились промежутки. Интересно, почему так?.. Мне вдруг пришло в голову, что Лабиринты — и Сломанные, и Истинный — в чем-то похожи на кровеносную систему, в которой вместо крови течет Мощь. Разрывы в линиях нарушали структуру Сломанного Лабиринта, и, возможно, «кровь» покинула его «вены» и сосредоточилась в промежутках. Впрочем, это было чересчур дилетантское объяснение. Уверен — услышав нечто подобное, Фиона бы поморщилась.

— Мне кажется, начинать стоит отсюда. — Сказал я, останавливаясь перед вторым разрывом — считая от того участка, где в истинном Лабиринте было начало. — Самый короткий маршрут. Разрыв во второй линии наиболее близок, — я показал Иде на участок дальше и правее, — и ты сразу оказываешься за Великой Дугой.

— Это не похоже на дугу…

— Да, потому что она разломана в четырех местах. Ты идешь вдоль нее вон до того поворота, — мой палец сместился в указанном направлении, — проходишь через разрыв в Последней Вуали, делаешь еще четверть круга и входишь в разрыв, ведущий к центру.

— Это кажется несложным. — Ида заставила себя улыбнуться.

— У тебя все получится. — Я обнял ее. — Иди.

Когда она вступила в разрыв, и с усилием сделала несколько первых шагов по Сломанному Лабиринту, свечение в промежутках между линиями начало перетекать к ее фигуре. Я смотрел, как она проходит через второй разлом — содрогаясь, словно от ударов электрическим током — и гадал, сумеет ли она добраться до центра. С каждым шагом свечение окутывало ее все сильнее, она дрожала и двигалась все медленнее и медленнее. Она зашаталась, и я закричал, когда она чуть не упала. Но Ида сумела устоять на ногах и продолжила движение.

Теперь она не дрожала, а постоянно тряслась, как будто бы ее било током, не переставая. Свечение поднялось до уровня ее головы и полностью накрыло мою ученицу аурой из сверкающего тумана. Она шла очень медленно, выставив перед собой руки — так, как делают слепые. Но ведь не могла же она в самом деле… У меня перехватило дыхание, когда она подошла к повороту и сделала шаг дальше, по прямой. Она не собиралась поворачивать. А возможно, уже не могла…

— Стой!!! — Закричал я. — Поворот!!!

Она меня не услышала. Словно в замедленном кино, она подняла ногу, чтобы идти дальше…

Перед ней простирался достаточно длинный прямой участок, и некоторое время она сможет двигаться по нему, не сворачивая. А что будет дальше? Если Лабиринт ослепил ее, рано или поздно она наступит на черную линию. Как-то раз я поинтересовался у Фионы, почему погибают те, кто, проходя Лабиринт, вступают с линии на промежуток. Фиона прочла мне длинную лекцию о разности потенциалов. Если тетя права, и если в Сломанных Лабиринтах действуют те же правила, Ида, перейдя с промежутка на линию, неизбежно погибнет…

К дьяволу!.. Я скинул плащ и отцепил ножны с мечом — чтобы не мешали. Затем я вошел во второй промежуток и зашагал по узору с максимальной скоростью. Сломанный Лабиринт вспыхнул. Вдоль черных линий пробежали голубые и белые огни. Странно. Когда начала прохождение Ида, таких спецэффектов не было.

Сопротивление было, но совсем не такое, как в оригинальном Лабиринте. Мне казалось, что я иду сквозь воду или какую-то аналогичную среду, оказывающую пассивное сопротивление всем моим движениям. Сверкающий туман начал окутывать меня, но мне он не доставил таких неприятностей, как Иде. Это была какая-то разновидность энергии — я впитывал ее всем своим естеством, а затем отдавал обратно — процесс, во многом напоминающий дыхание.

Я шел быстро и не собирался снижать темп. В нормальном Лабиринте чем дальше, тем выше сопротивление, этот же показался мне совершенно однородным на всех его участках. Может быть, так было потому, что я сумел нейтрализовать воздействие сверкающего тумана, который в обычных случаях накапливался вокруг адепта и сильно осложнял ему жизнь? Возможно. Миновав второй промежуток, я позволил себе оглянуться на Иду. Как она там?

Лучше, чем раньше. Гораздо лучше. Ее действия перестали напоминать движения слепого. Она свернула в следующем промежутке и обходила черный сегмент, мешающий ей выйти на участок, ведущий к разрыву в центральном круге. Можно было только порадоваться тому, что в Сломанном Лабиринте есть возможность выбирать из нескольких различных маршрутов. Иде придется пройти чуточку более длинный путь, но зато она останется жива.