Артур, племянник Мордреда - [19]

— Простите, принц, но я бы не стал торопиться с выводами… — Буркнул Ланселот. — Сколько отраженцев, в которых подозревали амберскую кровь, погибли, так и не сумев пройти Лабиринт?..

— Ну что ты, Ланс, — пожурил генерала Джулиан. — Зачем ты заранее пугаешь этого замечательного молодого человека? Какая разница, сколько их было — сто… или двести?.. Кто их считает?..

— Не знаю, о чем вы, но киммерийца не так-то легко напугать! — Вновь подал я голос.

— Вот видишь, Ланс. — Улыбнулся Джулиан. Потом повернулся ко мне и заботливо так сказал:

— Узнать, был ли ваш отец членом Семьи, можно только одним способом… В общем и целом этот способ совершенно безопасен… Если, конечно, вы и в самом деле сын Эльганта.

Спустя несколько часов слова Джулиана повторил король Мордред. Дело происходило уже в аваллонском дворце, куда мы перенеслись по Джулиановой карте. Мордред оказался человеком невысокого роста и худощавого телосложения. Темные волосы, зеленые глаза. На голове он носил корону, на шее — цепь с огромным рубином.

В помещении присутствовало еще несколько членов Семьи. Все они рассматривали меня так, как будто я был каким-то любопытным насекомым. Или мышью в лабиринте. «Пройдет или нет?» — У всех в глазах один и тот же вопрос читался. Хорошо, что хоть ставок не делали. Хотя, может, и делали. За моей спиной. А когда я с кем-нибудь взглядом встречался, улыбались мне так ласково, так приветливо, как будто бы никого дороже меня у них на свете не было. Из этой честной компашки только Оттон — его тоже по карте вызвали — на меня с искренним участием смотрел.

А король, значит, речь свою уже заканчивает и еще раз напоследок предупреждает, что прохождение Лабиринта — дело нешуточное. Сдохнуть, мол, можно там запросто, и даже не запросто, а прямо-таки с гарантией, если окажется, что нет-таки во мне амбероаваллонской крови.

— Ну, — говорю пренебрежительно, простодушного киммерийца изо всех сил изображая. — Не боялся смерти в бою — не испугаюсь и какой-то светящейся загогулины!

Мордред хмыкнул и повел меня вниз. Еще отправились с нами Оттон и Джулиан. Остальные, полагаю, по картам следили.

Спустились в подземелье. Скоро коридоры сменились пещерами. Темно — только огоньки фонарей, которые Оттон и Джулиан несут, тихо себе мерцают. Вдруг — рев! Нечеловеческий, дикий. Уж на что у меня нервы крепкие — и то вздрогнул.

— Что это? — Спрашиваю.

— Минотавр. — Отвечает король. — Лабиринт охраняет.

Долго шли по пещерам, то вправо, то влево сворачивая и вот наконец впереди увидели тусклый свет. Вышли наружу…

Странное место. По земле туман стелится, и мир вдалеке смазан, будто не мир это, а картинка незаконченная… Справа от входа дерево растет. Огромное! Листьями шелестит, хотя ветра-то и нет.

Идем дальше. Вдруг расходится туман, и видим мы светящийся узор, на земле начертанный.

Оттон на всякий случай еще раз все инструкции повторил. Мол, нельзя останавливаться и сходить с линии нельзя.

— Если что, — говорю, на Лабиринт вступая, — прошу посмертно повысить меня в звании. Хотя бы до полутысячника.

— Повысим, — обещает король, — хоть до фельдмаршала.

Как по Лабиринту шел — рассказывать не буду. Не к чему. Все он во мне перевернул, все воспоминания наружу вытащил и предъявил — мол, ваше ли это, уважаемый Артур Маркссон? Ну а раз ваше, уплетайте за обе щеки и не жалуйтесь… Да, много чего вспомнилось… То орк пытаемый на языке своем орочьем меня проклинает, то пираты башню берут и саблей мне брюхо вспарывают, то девушки томно вздыхают… Те три, которым обещал, что женюсь. Одна киммерийка, а с двумя другими на западных островах, в перерывах между контр-пиратскими рейдами, познакомился. Я уже и забыл про них.

В общем, долго парил Лабиринт мне мозги всякой ерундой, и под конец запарил почти, но я все-таки прорвался, через огонь колдовской прошел и в центре вышел. Лег в центре, дышу тяжело. Одежда вся потом пропитана. Поспать, что ли?

— Эй, Артур! — Крикнул мне Оттон. — Не суйся пока в Отражения! Давай к нам!

— А как? Обратно по линиям идти?

— Ни в коем случае! Просто прикажи Лабиринту тебя обратно доставить!

Я так и сделал. Мир будто мигнул — и вот я уже рядом с родственниками своими стою. Мордред мне руку пожал и с успехом поздравил. А тем временем краем уха слышу, как Оттон вполголоса Джулиану говорит:

— Гони монету. — И Джулиан без споров кошелек из кармана достает и Оттону незаметно протягивает.

«Ну, — думаю, — если уж мой единственный друг так поступает, остальные-то амберо-аваллонцы каковы?»

После того выделили мне во дворце покои, где я благополучно и проспал почти сутки. Проснулся, есть хочу — умираю! Вылез из спальни, смотрю — в соседней комнате слуга дежурит. Меня увидел, оживился.

— Пойдемте, — говорит, — милорд, покажу вам где душ и прочие разные удобства…

— Пожрать бы чего-нибудь. — Тонко намекаю ему я.

— Не извольте беспокоиться. Как вы проснетесь, приказано стол к праздничному обеду накрывать.

— А что празднуем?

— Как что? — Удивляется слуга. — В вашу честь обед будет. Не каждый день в королевской семье прибавление происходит.

Разобрался, как с душем управляться. Помылся. Одежду чистую получил. В столовую захожу — а там уже вся семейка собралась. Познакомился наконец со всеми. Больше всего мне Жерар понравился. Душа у него наша, киммерийская, это сразу видно. От такого человека подлости ждать не станешь. Остальные… так себе. Разобраться еще надо, кто есть ху.