Артур и война двух миров - [14]

― Мой бедный друг, как тебя угораздило попасть в ловушку? ― спросил принц.

Лошабак, разумеется, не понимал языка минипутов. Зато принц быстро разобрался в устройстве ловушки. Это была запертая на замок клетка с зажимом, как в мышеловке. С помощью ключа охотник открывал ловушку и вытаскивал оттуда добычу.

Воспитанный в принципах справедливости, равенства и свободы, юный принц не мог дольше смотреть на страдания лошабака.

― Я попробую освободить тебя, ― заявил он, ― только давай договоримся, что, оказавшись на свободе, ты меня не съешь!

Лошабак издал стон, который вполне мог быть как знаком согласия, так и неким иным условием договора. Но принц уже принял решение. Осмотрев замок, он понял, что не сумеет отпереть его. Зато, если постараться, он может влезть в клетку и освободить лапу лошабака изнутри, не отпирая замка. Впервые принц порадовался, что он такой маленький. Без труда протиснувшись сквозь прутья, он стал разбираться в механизме защелки. Ничего сложного. Машины, изобретенные Миро для управления зеркалами, были гораздо более хитроумными, а он, как будущий король, обязан был уметь собирать и разбирать их с закрытыми глазами.

Мальчик вытолкнул три стержня, разнял два зажима и открыл ловушку. Лошабак выдернул лапу и испустил такое хрипение, что, даже не понимая его языка, легко можно было догадаться, какие чувства он при этом испытал.

Выбравшись из ловушки, принц подошел к спасенному им лошабаку.

― Ну как, теперь полегче? ― не без гордости спросил он.

Зверь помолчал, а потом морду его озарила широченная улыбка. Челюсти лошабака были такие огромные, что улыбка получилась действительно до ушей. Несмотря на травмированную ловушкой лапу, лошабак сумел подняться. Стоя зверь был в три раза выше принца, и тот в глубине души пожалел, что освободил этого мастодонта, не изучив его пищевые пристрастия. Однако лошабак взирал на своего спасителя с величайшим почтением и нежностью. Приложив раненую лапу к сердцу, лошабак произнес:

― Му-му!

И несколько раз повторил, словно пытаясь что-то объяснить.

Э... мнэ-э-э... а я Максиминианус Свистокрыл де Стрелобарб, принц Первого континента! ― сообщил мальчик, не слишком уверенный, что ответ его пришелся к месту.

― Ма-ма, ― ответил зверь, тыча копытом в принца. ― Му-му, ― добавил он, упираясь копытом себе в грудь.

― Э-кхм... знаешь, называться мамой как― то несерьезно, особенно когда ты ― будущий король, ― задумчиво произнес мальчик. ― Лучше зови меня папой!

― Па-па! ― весело повторил лошабак.

― Вот и отлично! Па-па ― Му-му! ― улыбнувшись, уточнил принц.

― Па-па ― Му-му ― Па-па ― Му-му ― Па-па ― Му-му! ― напевал зверь, все больше оживляясь и все сильнее ударяя в грудь и себя, и своего спасителя. Принц не выдержал такого напора и шлепнулся на землю.

Обхватив голову лапами, лошабак испустил отчаянный вопль.

― Ничего страшного, не волнуйся! ― ответил принц, поднимаясь и отряхиваясь. ― Со мной такое случается, я тоже не умею соразмерять свои силы.

Убедившись, что с мальчиком ничего не произошло, зверь вновь повеселел.

― Вот и прекрасно! Я тебя освободил, ты меня не съел, мы квиты! Теперь тебе лучше пойти домой, а то твои домашние наверняка беспокоятся! ― произнес будущий король, чувствуя, что новый знакомый становится обременительным: по мнению принца, зверь был слишком велик, чтобы его стоило приручать.

В ответ Му-му лишь тяжко вздохнул и захрипел еще печальнее, чем прежде. А потом махнул копытом куда-то в сторону. Посмотрев, куда ему было указано, принц увидел два огромных капкана. Стальные челюсти сжимали два неподвижных тела, покрытых белым мехом. Семья Му-му была здесь, рядом, но сам он вовсе не хотел присоединиться к ней.

Сделав печальное открытие, Максиминианус Свистокрыл растерялся. Он бы с радостью утешил сироту, но как это сделать? Его ведь не возьмешь на руки! Не дожидаясь ответа, Му-му склонил свою большую голову к руке мальчика, и тот принялся ласково почесывать зверя за ухом. Устроившись на опушке незнакомого и враждебного им леса, Па-па и Му-му, как могли, принялись утешать друг друга.

― Как мне найти дорогу назад? ― взволнованно воскликнул будущий король.

Он, разумеется, не знал, что после его исчезновения была объявлена всеобщая тревога и уже целых три дня минипуты всего королевства усиленно искали принца.

Услышав вопрос мальчика, лошабак стал его обнюхивать.

― Прекрати сейчас же! Мне щекотно! ― взвизгнул принц, уворачиваясь от шершавого носа зверя.

Обнюхав принца с ног до головы, лошабак схватил зубами будущего короля за одежду и закинул себе на спину, такую плоскую, словно природа создала ее специально для того, чтобы на ней было удобно сидеть.

Убедившись, что седок прочно держится у него на спине, Му-му порысил по тропинке, по которой, доведись ему самому принимать решение, принц не пошел бы никогда. Из этого мальчик сделал совершенно справедливый вывод, что у лошабака превосходный нюх. В самом деле, через три дня, когда Максиминианус спокойно спал на спине у нового приятеля, лошабак добежал до ворот столицы минипутов. Час был ранний, и все жители еще спали.

Осторожно продвигаясь вперед, лошабак неожиданно наткнулся на Урдалака, оглушительно храпевшего среди зарослей смородины. Храп его разбудил принца.