Артефакт - [2]

– Виталик говорил, что вы служили где-то в Африке? – подняла девушка на меня глаза, будто прочла мои мимолетные мысли. Я заметил в этих глазах проблеск живого любопытства – хотя она, по-моему, довольно искренне оплакивала своего бедового жениха.

С подобным любопытством я уже сталкивался, если речь заходила о моей службе в Африке. Тут все думают, что это романтика. В общем-то, я тоже имел подобные соображения, когда контракт подписывал. На самом деле романтики там было не больше, чем воды в той Сахаре.

– Верно, – кивнул я. – Только я оттуда сбежал, он не говорил?

– Говорил… Но, мне кажется, вы правильно поступили. Рисковать жизнью ради денег – это же ненормально… Вы это поняли…

Я усмехнулся.

– Это зависит от того, сколько за жизнь платят.

– Жизнь бесценна.

– Только иногда очень хочется ее кому-нибудь сбагрить… и даже не особо дорого.

– Зря вы так… – нахмурила она свои чудные брови. – Виталик очень гордился, что вы его друг. Подумайте: сколько людей бы огорчилось, если бы вы погибли…

Наивные слова. Наивные, но приятные… Хотя, если бы я воспринял их всерьез и принялся перечислять этих людей по пальцам – одной руки бы точно хватило… А кое-кого я бы своей смертью даже порадовал, имелись у меня и такие знакомства.

– Виталик-то сам, похоже, жизнью не сильно дорожил, – заметил я. – И выходит, не больше моего.

– Ну что вы говорите! – возмутилась Ольга. – Вы, наверно, думаете, он случайно умер?

Я пожал плечами, не зная, что и сказать. По мне, так если это и была случайность, то из той же оперы, что и проигрыш в русской рулетке. Если имеешь дело с наркотиками, такие случайности тебя рано или поздно достанут.

– А вы? – спросил я: она ведь знала, от чего он умер… или нет?

– Его убили.

Я не поверил своим ушам. Что же Тимыч-то мне голову морочил?.. Или он сам не знал?

– Как это случилось? – настала моя очередь хмуриться.

– Передозировка.

– Знаю. Тогда о чем вы…

– Он никогда не кололся. Он боялся иголок как огня: это же СПИД и все такое… Он только нюхал… Денег на это у него хватало.

– Это понятно…

– А ему сделали укол. Они же не знали, что он боялся…

– Укол?

– Да.

– Люди меняются. А наркотики меняют людей очень быстро. Он запросто мог начать колоться.

– Нет. Он был очень принципиальный в этом смысле, – упрямо возразила она. – И я бы знала…

Я остановился.

– Ну, положим… А кто эти «они»?

Ольга пожала плечами.

– Если б это было так просто выяснить… В милиции даже отказались заводить дело об убийстве. Все знают, что он наркоман, – зачем им?.. Его отец дал денег, но они все равно ничего не делают, потому что не верят. И мне не поверили…

– И кому же понадобилось его убивать, да еще таким изощренным способом?

– Я не представляю… – Ольга беспомощно покачала головой, и мне показалось, что она вот-вот заплачет.

Я задумался. Вот так новости! Неужели она всерьез? Этого беспутного, безалаберного, безобидного сукина сына, прожигателя жизни и папиных денег, кто-то хладнокровно отправил на тот свет? За что, спрашивается?..

– А папа не пытался нанять кого-нибудь из… Частным образом?

– Он нанял.

– И?

– И ничего.

– Понятно… – Я закурил и протянул сигареты ей, но она отказалась. – У меня есть кое-какие связи. Попробую проконсультироваться.

– Спасибо, – кивнула Ольга.

– Да пока не за что. Это может иметь какое-то отношение к наркотикам? Проблемы с дилерами?

– Вряд ли. Он же был у них почетным клиентом. Какие с ним проблемы…

Тут она, пожалуй, была права.

– А вы сами-то как?.. – спросил я.

– Что?

– С наркотиками.

– Нет, – каким-то вдруг севшим голосом сказала она. – Почти нет… Теперь точно нет.

– Ясно.

Мы вышли за ограду парка, и Ольга подняла руку, останавливая машину.

– Вы знаете, у кого он брал героин?

Она помолчала, потом достала из сумочки авторучку, листок бумаги, написала телефон и протянула мне:

– Спросите Толика. Скажете, что от меня.

– Спасибо. – Я сунул записку в задний карман джинсов.

Возле нас остановился частник.

– Если что – звоните Виталику. Я там живу. – Она забрала у меня зонтик, попрощалась и села в машину.

Глава вторая

Дома я принял душ, переоделся и пропылесосил квартиру – из накопившейся за эти полгода пыли можно было бы скатать небольшого серого снеговика. Потом заглянул в холодильник и понял, что его, видимо, придется выкинуть: там сгнили даже заросли плесени, процветавшей на заброшенных продуктах.

«Вот, Ирка, идиотка! – выругался я про себя. – Ни черта в голове нет, кроме секса… Ну бросила каторжника, ну не вынесла одиночества – понимаю… Но могла бы хоть продукты с собой прихватить!»

Удостоверившись, что дома мне поесть не суждено, я достал из заначки пару сотен баксов (хорошо, что Ирка не все мои секреты знала), надел приличный костюм и отправился побродить по злачным местам. Раз уж мне так подфартило, что я опять на свободе, нужно же как-то это отметить – ублажить Фортуну, а то ведь не дай бог эту даму разочаровать…

Поужинал я в одной кафешке – почти на Невском, но цены все же божеские. Однако пусто там было, как зимой в Сочи. Выпил, посидел, покурил – никакой жизни вокруг. А мне на жизнь хотелось поглядеть – полгода меня от нее прятали…

Прошелся по городу, полюбовался его вечной красотой и завернул в какой-то клуб. Назывался клуб довольно странно: «Мальма», кажется. Я такого слова не знаю, потому и заинтересовался.