Аромат рая - [8]

– Chere? – Тон горничной был предостерегающим.

– Простите меня, мадемуазель, – вежливо проговорил Райан Байяр, выпуская руку Элен. – Мне показалось, что вы хотите идти вместе со мной.

– Вы ошиблись.

– Chere, нет! – В голосе Дивоты прозвучали нотки протеста, вызванного беспокойством.

–Тогда пожелаю вам доброй ночи. – Элен собралась с духом.

– И я желаю вам того же...

– У него есть лошадь и экипаж, chere! – кричала на нее Дивота. – К тому же есть и место, где мы могли бы укрыться.

Элен повернулась к горничной.

«Место, где мы могли бы укрыться...»

Вначале она хотела заявить, что не нуждается в чьей-либо помощи, хотя в действительности после того, что случилось этим вечером, ей было не по себе. Все события навалились на нее с вызывающей отвращение силой. «Конечно, Дивота считает, что они должны идти с этим человеком, что он их единственная надежда, если иметь в виду их личную безопасность...» И это было определенно так.

Но когда Элен обернулась к своему спасителю, тот уже уходил, скрываясь в полумраке. Она видела высокую, стройную фигуру с широкой спиной, сужающейся к бедрам, и свободный широкий шаг.

Сделав шаг вперед, Элен окликнула его. Он остановился и повернулся к ней.

– Подождите, пожалуйста! Я... – с трудом вымолвила Элен.

Он возвратился, вглядываясь в темноте в ее лицо, и тихо произнес:

– Похоже, мадемуазель, что вы находитесь в состоянии шока больше, чем вы сами думаете. Такая ночь, как эта, может поколебать самых сильных из нас. Приношу извинения за свое поведение и прошу вас поверить, что я почел бы за честь быть полезным вам, если вы только разрешите.

– Мы принимаем ваше предложение с благодарностью, месье. Моя горничная и я. Вы... очень добры.

За последние несколько лет Райана Байяра никто не называл добрым. Он даже не был уверен в том, что ему это понравилось.

– Тогда пойдем?

Путь к проезжей дороге оказался не таким долгим, как вначале думала Элен. Свой экипаж Байяр спрятал у дороги, покрытой ракушечником, и в фаэтон была запряжена блестящая под лунным светом гнедая лошадь. Предназначенный для езды на большой скорости открытый экипаж не был рассчитан на полный комфорт и имел только одно сиденье с плоской подушкой, предназначенное лишь для возчика и, в лучшем случае, еще для одного стройного пассажира. Втроем они втиснулись на это сиденье, при этом Элен оказалась между Дивотой и Байяром, тесно прижатая к ним.

Каждый раз, когда колесо проваливалось в выбоину или когда на поворотах они описывали кривую только на двух колесах, она ожидала, что все они слетят со своих мест вбок или перелетят через упорную доску экипажа, находившуюся перед ними. Единственной вещью, которая могла бы это предотвратить, – а Элен в этом была уверена, – оставалась сильная рука человека сбоку от нее, к которой она и прижималась.

Ей показалось странным все, что произошло с нею, но в свои двадцать три года Элен не думала и не гадала, что окажется так близко к мужчине, не принадлежавшему к ее семейству. Даже Дюран держался на расстоянии от нее в присутствии ее отца или Дивоты. Тело мужчины, который ради спасения ее чести убил двоих, было крепким и мускулистым. Чувствовалось, что молодой человек занимался физическим трудом. Однако его речь и манеры указывали на то, что он джентльмен. Байяр заинтересовал Элен.

Но заслуживал ли Райан Байяр доверия? Это в самом деле было важным вопросом. Он остановил свой экипаж ночью на дороге ради Дивоты, когда люди с ее цветом кожи уничтожали белых, в то время как имел полное право подозревать засаду. Это указывало либо на его уверенность в своей способности защитить себя, либо на то, что он обеспокоен судьбами своих соплеменников. Он пришел на помощь Элен с риском для собственной жизни, почти не колеблясь, не зная, кто она, и уж конечно, не рассчитывая на награду.

И все же в этом человеке что-то вызывало тревогу Элен. Ей показалось, что она слышала его имя и прежде, и не просто в рассказах о древнем роде Байяров, известном во Франции за их военные доблести. Ей очень хотелось разглядеть его лицо и глаза, чтобы отыскать какое-то сходство с теми, кого она, возможно, знала.

Дорога, но которой они ехали, на всем протяжении была свободной. Позади остались одно или два здания плантаций, галереи которых освещались светом ламп, – видимо, их владельцы, собравшись на них, разглядывали красное зарево пожаров и темные облака дыма, клубами вздымавшиеся в ночное небо. Никаких признаков разрушений в этих местах не наблюдалось, как, впрочем, не наблюдалось и отрядов армии Дессалина.

– Нам еще далеко придется ехать? – спросила Элен.

– Мили три или четыре. Но с этой дороги мы скоро свернем, – предупредил Байяр.

Элен показалось, что его попытка заверить ее в их безопасности была связана с тем, что она уже несколько раз оглядывалась на встретившиеся две или три небольшие группы негров, которые немедленно исчезали в лесу, как только экипаж приближался к ним. Казалось, что восстание пока носило ограниченный характер, но те, кто еще не участвовал в нем, перемещались с места на место по ночам, вопреки существовавшим ограничениям на передвижение негров.