Аромат рая - [11]

Дом Фавье не был таким просторным, как дом Ларпенов. Он состоял из шести комнат – три наверху и три внизу – и был окружен со всех четырех сторон галереями, которые защищали внутренние стены от палящего солнца или от ветра с дождем и в то же время позволяли воздуху циркулировать сквозь высокие окна. Интерьер свидетельствовал о вкусе хозяина, о его стремлении к комфорту и роскоши, о чем можно было судить по некоторым признакам. В столовой, куда их привели, в комнате справа на первом этаже, на полу лежал ковер работы Бовэ, исполненный в ярких цветах. На середине ковра стояли длинный стол и стулья красного дерева. На столе возвышались ваза майсенского фарфора с фруктами и в тон ей пара фарфоровых канделябров, в буфете виднелись коллекция столового серебра и набор графинов с винами и бренди.

Поставив на стол свечу, которую держал в руках, Фавье начал отодвигать стулья один за другим. Элен взглянула на Дивоту, а та в ответ на молчаливый вопрос только пожала плечами с выражением недоумения на лице.

Райан такой сдержанности не проявил.

– Если ты собираешься предложить нам гостеприимство, начав со своей столовой, то мы высоко это ценим, но что касается меня, то я не голоден. Нам нужны самые тихие комнаты... скажем, парочка... А нет ли у тебя комнат для прислуги или комнаты на чердаке, которые мы могли бы занять?

Фавье одарил его вызывающим взглядом.

– Из того, что вы требуете, я могу предложить вам только это. Остальные комнаты слишком открыты для посторонних. У меня есть любопытная старуха, которая ведет дом, она сует нос в каждую комнату, а уж если я ей скажу не входить куда-нибудь, то она обязательно захочет узнать, что я там прячу.

– Так запри ее куда-нибудь на несколько дней или отправь подальше.

– Не могу, – кратко ответил Фавье. – Это моя мать.

– В таком случае она вряд ли сможет тебя предать.

– Вы ее не знаете. – Фавье раздраженно пожал плечами и продолжал отодвигать стулья.

Отодвинув наконец от стола все стулья, Фавье приподнял один конец стола и сдвинул из-под него ковер. Потом откатил ковер, и их глазам открылась крышка люка.

– Теперь начинаю понимать, – проговорил Райан.

– Надеюсь, вам это понравится, – ответил Фавье со злобной ноткой в голосе. Закряхтев от натуги, он поднял крышку люка за вделанное в него кольцо и откинул ее на петлях.

Дивота взяла свечу, стоявшую на столе, и низко опустила ее, чтобы осветить ею темное отверстие в полу под столом. Место, которое им показали, было слишком маленьким, чтобы можно было назвать его подвалом или посчитать за комнату. Вырубленное в известняке, на котором стоял дом, это углубление, должно быть, использовалось для того, чтобы время от времени прятать здесь контрабанду, так как оттуда поднимался слабый аромат вина, специй и чая.

Райан, стоявший на колене возле отверстия, чтобы осмотреть углубление, поднялся и сказал:

– Надо бы поискать какое-нибудь другое место.

– Ничего другого, где вас не смогли бы обнаружить, а потом, возможно, и сообщить Дессалину, не имеется.

– Только не говорите мне, – резко сказала Элен, – что ваша мать не знает об этом тайнике.

– Разумеется, она знает, но это место давно не использовалось, а поэтому у нее не будет никаких оснований думать, что там кто-нибудь находится.

– Нам нужно другое место! – Голос Райана прозвучал твердо.

– Другого укромного места больше нет, уверяю вас! Либо это, либо ничего!

– Значит, нет никаких причин для нас с Дивотой здесь оставаться, наверное, нам нужно отправляться в Порт-о-Пренс или туда, где есть французские войска, – тихо проговорила Элен.

– Ну да, конечно, – повернувшись к девушке, ответил Райан, – продолжать делать то, что вы делали, когда я натолкнулся на вас час или два назад...

Элен холодно посмотрела на него. Фавье перевел взгляд с Элен на Райана и вытер со лба пот.

– По-моему, в этих спорах мы теряем время. С каждой минутой опасность только увеличивается. А сообщение на ваше судно, Райан, я смогу передать только в течение нескольких дней – дня через три или четыре скорее всего.

– Вы же не знаете наверняка, насколько серьезна обстановка вокруг, – сказала Элен. – Мы лишь предполагаем, что Дессалин отдаст приказ начать массовое выступление. Возможно, нам стоит переждать и посмотреть, как будут развиваться события.

– Да, и к тому времени каждый раб на острове будет знать, где вас искать, если предположить, что Дессалин захочет выслеживать каждого белого. Вы знаете, что он делает с белыми женщинами? Знаете? – прошипел Фавье.

Дивота поставила на стол свечу, которую до сих пор держала под столом, и встала перед Элен, закрывая ее собой.

– Она-то знает, дурак ты эдакий. Ты только посмотри на нее.

– Насколько я вижу, ее не мучили и не пытали. Пока что... – мрачно улыбнувшись, проговорил Фавье.

Дивота повернулась к нему спиной и обратилась к Элен:

– Потерпи это заточение в течение парочки дней, chere. Если дела пойдут не так, как мы предполагаем, тогда сможем снова отправиться в Порт-о-Пренс, ты и я.

– И что потом? – внезапно охрипшим голосом спросил Райан. – Моряки считают, что Амьенское соглашение провалилось. Война с Англией может быть объявлена в любую минуту... И я нисколько не сомневаюсь, что англичане помогут Дессалину в борьбе с французами хотя бы тем, что установят блокаду острова. А это превратит Сан-Доминго в склеп, из которого никому не будет спасения. Одним лишь сигналом барабанного боя Дессалин немедленно поднимет больше ста тысяч человек. Из направленной сюда Наполеоном двадцатитысячной армии больше четверти уже умерли от лихорадки, другая четверть, а возможно и больше, не в состоянии воевать. И что вы выберете – бегство или сдачу в плен?