Аромат невинности - [26]

Ха, я ещё кое-что вспомнила и поспешила поделиться:

— В данном виде услуги, предоставляемой заведением, клиент, которому предоставляется услуга «Салитэ», не вправе передавать права на услугу третьим лицам, даже если сам он от услуги «Салитэ» отказывается, — сообщила я, скромно прикрыв глаза.

Не желает есть утаки — не надо. Пусть отпускает меня восвояси и не выносит мозг.

Намёк он уловил и вышел из себя. Внешне это никак не проявилось, лишь в тёмных глазах вспыхнули огоньки звёзд. Я просто кожей почувствовала, что он взбешён, поэтому быстро произнесла, пока он ещё не сделал ни единого движения:

— Согласно условиям контракта клиент не имеет права прикасаться к Исполнительнице Услуги. В случае нарушений условий контракта, следует штраф, вплоть до лишения свободы.

И тишина… Стоит, глазами сверкает, зубами скрипит. У меня сердце в пятки сбежало. Потом медленно-медленно протягивает руку, берёт утаки и, не сводя с меня глаз, подносит к лицу и глубоко вдыхает. И в глазах его такой голод, как будто его неделю на воде держали, а теперь икру дают. Как-то не продумали организаторы этот момент. Наверное, для высокородных утаки надо делать больших размеров, а то эта сволочь инопланетная его в один присест сожрала, и продолжила смотреть на меня голодным взглядом.

На мгновение я испытала облегчение, так как услуга с этого момента считалась оказанной, и по идее, он должен был удалиться. В следующий же миг я окаменела, когда его рука потянулась к цветку латисара и, придержав его другой рукой, оторвала лепесток, что прикрывал мой лобок.

Мои глаза изумлённо расширились. Такого ещё не бывало! Я не понимала, что происходит и что он себе позволяет. Эти цветы безумно дорогие и он испортил его. Да какое он вообще имел право трогать его?!

— Нарушение контракта грозит… — начала я, но он меня перебил.

— Уверен, что данный момент в контракте не запрещён, — и смотрит на меня с запредельным высокомерием и… ненавистью.

Он прав! Судорожно вспоминаю каждую строчку контракта, но там нет и слова по поводу прикосновений к цветку и обрыванию лепестков. Что происходит?!

Я чуть ли не закричала в голос, когда почувствовала, что ТАМ, из цветка, выделяется сок, который стекает в мою промежность. Перепуганный всхлип удержать мне не удалось. Хотелось сбросить его с себя немедленно и помыться.

— Это сок. Он безвреден. Лишь усиливает природный аромат, — неожиданно произнёс он. Я потерянно смотрела на него испуганными глазами, но он больше ничего не сказал.

Дейгасс молча смотрел на меня и взгляд его тяжелел с каждым мгновением. Я же не понимала, что всё это значит и почему он не уходит. Напряжённую тишину нарушил стук в дверь.

— Прошу прощения, но носильщики говорят, что время истекло, и они должны забрать девушку, — в комнату заглянул дейгасс.

Мужчина тут же стремительно переместился, прикрывая меня от любопытного взгляда, что было несколько неожиданно.

— Ты куда смотришь? — рыкнул высокородный.

— Прошу прощения, — взгляд вошедшего устремился в потолок. — Что им передать?

Я замерла, ожидая ответа. На какой-то миг показалось, что он откажется их впускать, и я останусь с этим ненормальным дейгассом наедине на неизвестный срок.

— Пусть заходят, — отрывисто произнёс он.

Дверь тут же закрылась, а высокородный обернулся ко мне.

— Твой шеф тебе всё объяснит. Жду тебя здесь. И вызови отца.

Отдав такие противоречивые приказания, перевернул цветок латисара, прикрывая промежность. Он отошёл от меня, когда вошли ребята и не препятствовал им накрыть меня балдахином и унести.

— Ты в порядке? — спросил Максим, как только мы выбрались в служебные помещения.

— Дда, — запнулась я.

Ребята вернули меня в сервировочную, где я тут же сбросила с себя цветок и покинули носилки, накинув на себя халат, скрывая наготу.

— Людмила, откуда кровь? — замер Максим, рассматривая лежащий на носилках цветок. Я оглянулась и увидела, что его лепестки с обратной стороны были измазаны чем-то красным. В ужасе я распахнула халат и посмотрела вниз. Моя промежность тоже была в чём-то красном.

— Он тебя изнасиловал?

Остальные ребята смотрели на меня с сочувствием, ещё больше увеличивая моё замешательство. Я провела рукой внизу и растёрла красную тягучую жидкость между пальцами.

— Это сок цветка, — в шоке произнесла я. — Он сорвал лепесток и с него что-то потекло.

— Людмила, как всё прошло? — неожиданно в комнату вошёл Сатияр и замер, охватывая всю картину. — Все вон! — приказал он, изменившись в лице.

Спохватившись, что стою голая перед всеми, я тут же запахнула халат.

— Что это такое? — спросила я Сатияра, показывая ему свои пальцы.

Тот ничего не ответил, пока парни не ушли. После этого подошёл к носилкам и рассмотрел цветок.

— Тебе известно, почему вообще принято почётному гостю дарить девушку?

— Думаю, вы мне сейчас расскажете, — ответила на это я.

Рассказать ничего не получилось, так как открылась дверь, и внесли ещё одну девушку с банкета.

— Пойдём ко мне в кабинет, — решил шеф. Я не стала спорить и, обув тапочки, пошлёпала за ним. Мне, конечно, хотелось помыться, но разобраться в ситуации было первоочерёдной задачей.

— В нашей культуре, если в семье есть незамужняя девушка и ожидается прибытие почётного гостя, отец семьи может решить предложить её в жёны, — начал он, когда мы разместились у него в кабинете. Садиться за стол он не стал, а присел на край стола, напротив моего кресла. — Отдавая дань уважения, гость съедает утаки, подтверждая, что девушка хороша во всех отношениях. Если же он покорён девушкой, то отрывает лепесток цветка латисара, орошая его соком вход в сосредоточие женственности и показывая этим, что готов взять её в жёны.