Армстронги. Загадка династии - [32]

Эмили стояла перед мольбертом.

– Что рисуешь? – спросил он.

– А ты что, не видишь? – откликнулась Эмили, продолжая работать и даже не взглянув в его сторону.

Подойдя ближе, он увидел, что она рисует его портрет.

– Я и не знал, что ты рисуешь меня, – с удивлением сказал он.

– Я работаю над этим портретом уже несколько месяцев.

– Он очень хорош – разве что немного льстит мне!

Он прошелся по комнате и взял лежавшую на столе книгу – это был том Карла Маркса.

– Маркс! – воскликнул он. – Я и не знал, что ты у нас коммунистка.

– Его идеи представляются мне интересными.

Чарльз положил книгу.

– Эмили… то, что ты видела сегодня утром…

– Ты имеешь в виду Арабеллу, которая в ночном халате выскальзывала из твоей комнаты?

– Хм… да… Это вовсе не то, что тебе могло показаться со стороны…

– Я прекрасно понимаю, что мне могло показаться и что это есть на самом деле. – Она перестала рисовать и отложила кисть в сторону. – Ты соблазнил ее за спиной у Гаррисона!

– Ты не понимаешь…

– Да неужели? Это вряд ли, потому что передо мною предстала предельно ясная картина. – Она подошла к нему вплотную. – Гаррисон ведь помолвлен с ней, Чарльз. Как ты мог?

– Ты думаешь, я планировал это заранее?

– И сколько это у вас тянется?

– Только неделю. Всего одну неделю, клянусь.

– Гаррисон должен знать, с какого рода женщиной он связывается.

Чарльз запаниковал:

– Эмили, ты не должна никому рассказывать о том, что видела. Ты понимаешь меня? Слишком многое стоит на кону. Никто и никогда не должен об этом узнать, слышишь?

– Но…

Он отвернулся, отошел к окну и стал смотреть на снег.

– Я всегда думал, что мы с тобой очень близки. Я думал, мы с тобой понимаем друг друга.

– Да, но это же совершенно другое!

– Выходит, тогда, на верховой прогулке, ты солгала мне? – Он обернулся и посмотрел на нее; лицо его было искажено болью. – Помнишь? Когда ты сказала, что я всегда могу рассчитывать на тебя. Когда ты подумала, что я встречаюсь с замужней дамой. Ты говорила, что прикроешь меня, поможешь мне, что даже можешь быть моим посредником.

– Но это было до того, как я узнала, что мужчина, которого ты обманываешь, – Гаррисон!

– Значит, ты выбираешь его, а не меня?

– Нет… но…

Он снова взял книгу Маркса.

– А то, какой ты стараешься казаться – с бунтарской душой, чуждой условностей, – это тоже все лишь игра, не так ли?

– Но ты должен понять!..

– Я понимаю только одно: я люблю Арабеллу, а она любит меня.

Эмили села на кровать.

– Ох, Чарльз! Это же надо – из всех женщин влюбиться именно в нее!

– Мы ничего не могли с этим поделать. Через пару дней она возвращается в Дублин, и я, возможно, больше никогда ее не увижу – разве что на каких-нибудь семейных торжествах, когда она уже будет женой Гаррисона.

Он тоже сел на кровать и закрыл лицо ладонями, а затем потянулся к ней и схватил за руку.

– Ох, Чарльз! – Эмили обняла его и крепко прижала к себе.

– Я знаю, что она отдана Гаррисону, – сказал он. – Знаю, что они с ним никогда не расстанутся, потому что это уничтожит его. Все, о чем я тебя прошу, – это дать мне еще несколько дней побыть с нею. Неужели я прошу слишком многого?

– Думаю, нет…

– А если Гаррисон никогда не узнает об этом, это не причинит ему боли.

– Но это же так опасно!

– Я рвусь к ней, Эмили, и не могу удержать себя. Пока что не могу. – Чарльз начал тихонько всхлипывать.

– Ну хорошо – знай, что ты действительно можешь на меня положиться. Я буду молчать и прикрою тебя. А когда она вернется в Дублин, может писать мне, чтобы планировать ваши тайные свидания.

– Эмили! Я не могу просить тебя о таком!

– Я настаиваю. Как ты верно заметил, нет смысла строить из себя что-то, если в жизни ты поступаешь иначе. Вы с Арабеллой любите друг друга, и я помогу вам. Я тебе и раньше говорила, что помогу, и теперь сдержу слово – даже если это касается невесты Гаррисона.

– Спасибо тебе, Эмили, – сказал он, смахивая со щеки слезу.

Ночью в дверь к Арабелле постучали. Она накинула халат и пошла открывать.

– Чарльз! – прошептала она.

Он быстро вошел и закрыл за собой дверь.

– Вы говорили с Эмили? Что она вам сказала? – нетерпеливо спросила она.

– Все хорошо. Успокойтесь, – ответил он, кладя руки ей на плечи.

– Она не расскажет Гаррисону?

– Нет, мы спасены. Она не собирается рассказывать об увиденном ни Гаррисону, ни кому-либо еще.

Напряженное как струна тело Арабеллы заметно расслабилось.

– Почему вы в этом так уверены?

– Потому что я знаю свою сестру. Она понимает, через что нам приходится пройти, и относится к нам с сочувствием.

– Правда? – Арабелла была озадачена.

– Я объяснил ей, что мы любим друг друга и оказались в безвыходной ситуации.

Его слова удивили и обрадовали ее. Она испытала громадное облегчение от того, что он чувствует то же самое, что и она.

Арабелла села на край кровати.

– Если бы он все узнал, я бы этого не пережила… Думаю, вот и все… Завтра мы возвращаемся в Дублин.

– Это не должно закончиться вот так.

– Нет, должно. Между нами произошло нечто особенное, и теперь этому нужно положить конец. Мы с вами обязаны вернуться к нашей нормальной жизни.

– Мы не должны этого делать. Эмили согласилась и дальше прикрывать нас. Мы сможем договариваться о свиданиях через нее.