Арманд и Крупская: женщины вождя - [49]

Все казалось Ильичу отдаленным и туманным будущим. Потому и излагал он свои внешнеполитические прожекты Лизе в несколько шутливой манере. И грядущий земной рай для человечества неожиданно превратился в мечту о рае для двоих на тропическом островке. Под пальмой, с цитрусовыми и с «московским» чаем… Любил-таки Виллиам Фрей Лизу, раз только с ней мыслил себе «каникулы» на экзотическом островке где-то в Южных морях. Если письма Инессе Ленин Крупской показывал, то письма Елизавете К. совсем не случайно так и остались для Надежды Константиновны тайной за семью печатями.

Нет, не в интересах германского или австрийского Генштаба действовал Ленин, а прежде всего в своих собственных. Его главный интерес был — взять власть в России, а потом, если повезет и хватит времени, то и во всем мире. Разумеется, как и Великому Инквизитору у Достоевского, власть Ленину была нужна только затем, чтобы облагодетельствовать человечество, всех накормить, все разделить по справедливости, всех сделать счастливыми, устроить царство небесное на земле. Помните, как Великий Инквизитор признавался Христу, что пожертвовал любовью к Богу ради любви к людям? «…И я благословлял свободу, которою Ты благословил людей, и я готовился стать в число избран ников твоих, в число могучих и сильных… Но я очнулся и не захотел служить безумию… Я ушел от гордых и воротился к смиренным для счастья этих смиренных. То, что я говорю Тебе, сбудется, и царство наше созиждется… Завтра же Ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру Твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать».

Ленин-то давно Бога отринул. Но не только Бога. Он и любовью к женщине без колебания готов был пожертвовать ради революции. Так и произошло в случае с Елизаветой К. Но в конечном счете то, на что рассчитывал Ленин, не получилось. Да, власть захватить и удержать удалось. Удалось подавить всю оппозицию, в том числе и разномыслие в самой партии (это — уже при Сталине). Удалось уничтожить частную собственность и лишить подавляющее большинство народа собственности, сделав ее государственной. Т. е. принадлежащей как бы и всем, и в то же время — никому конкретно. А фактически — узкому слою чиновников, позднее названному номенклатурой (ныне — словом явно ругательным). Удалось, опять-таки при Сталине, вернуть почти все территории Российской империи и поставить под свой контроль всю Восточную Европу и часть Германии — наследство Австро-Венгерской и Германской империй, о котором мечтал Ильич. Не удалось только убедить большинство людей в том, что свобода — это полное и искреннее принятие догм марксизма, а справедливость — это равенство в нищете, когда каждый удовлетворен тем, что сосед живет не богаче его самого, а те, кто живут действительно не бедно, свое богатство перед народом не слишком афишируют, сохраняя миф о партийцах-бессребренниках, горящих на работе. Потому и пришлось содержать самый мощный репрессивный аппарат в мире и самую мощную армию, чтобы можно было остальному миру противостоять.

Ленин физически не мог дожить до краха социализма в России. Но в историческом смысле этот крах последовал очень быстро — через семьдесят с небольшим лет после Октябрьской революции. Ленин такой исход не мог предвидеть и в страшном сне.

Можно предположить, что при последнем свидании Лиза окончательно убедилась, что Виллиам Фрей для дела готов пойти на такое, что для нее неприемлемо. Может быть, уже тогда любовница Ленина почувствовала, что он готов принять даже помощь австрийских властей, лишь бы сокрушить царский режим — главное препятствие на пути к власти. А что вместе с царем могут рухнуть Россия и Франция — страны, судьба которых была Лизе совсем не безразлична, — Ленина ничуть не волновало. И он, в свою очередь, во время последней беседы с Елизаветой до конца осознал, что не примет она его таким, как есть, не сможет поставить революцию превыше всего. Не сможет видеть в нем неразрывно революционера и мужчину. И уже тогда, в Галиции, фактически произошел разрыв. Ведь после этого Ленин ни разу не написал Лизе, хотя знал, вероятно, и швейцарский, и парижский ее адреса. И Елизавета К. больше не разыскивала Виллиама Фрея. И даже не взяла цюрихский адрес, предложенный Ганецким. Кстати сказать, раз цюрихский, значит, встреча в парижском кафе произошла не раньше февраля 1916 года, когда Ленин перебрался из Берна в Цюрих. Думают Ганецкий не знал, что тогда, в июне 1914-го, Ленин приезжал для любовного свидания. Полагал, что встреча Лизы с Ильичом носит сугубо деловой характер. Что К. — одна из многих, кто оказывает партии те или иные услуги. Потому и позаботился, чтобы в ее паспорте не осталось никаких полицейских отметок. И, не зная о том, что между Лениным и Лизой все кончено, без опасений готов был вручить ей адрес, по которому можно установить связь с большевистским вождем.

Разумеется, свет на многое мог бы пролить сам Ганецкий. Если бы написал откровенные мемуары. Но до откровенных мемуаров Яков Станиславович Фюрстенберг, больше известный под псевдонимом Ганецкий, не дожил. Успел только опубликовать в 1933 году вполне невинные «отрывки воспоминаний» «О Ленине». В 1937 году Якова Станиславовича расстреляли, как человека, который слишком много знал. Чтобы не успел написать другие «отрывки», о немецком золоте для диктатуры пролетариата.