Армагедец - [94]

— Хреновые дела, если так. — И Михалыч со вкусом и пространно выругался. — Вот же зараза, засядет такая мысль в голову и жизнь отравит совсем. Что же теперь делать?..

— Да уже нэ свернешь, нэ убежишь. Ну, так что, давай традиционный.

— Чтоб у нас все было и нам за это ничего не было, — на сей раз без обычного энтузиазма, хотя и в тему провозгласил Михалыч, но былое спокойное веселье не вернулось под скромные своды. Что-то сломалось бесповоротно.

С того памятного дня вся троица стала еще осторожнее, даже ходили оборачиваясь, как в дурацких фильмах про шпионов. Заработанные деньги, стали казаться уж слишком большими, головы гудели от мыслей и вовсе не привычных: в каком банке открыть счет, в какой валюте держать. Вот уж действительно «нэ мала баба клопоту».[52] Доллар, евро, рубль, гривня, курсы валют, маржа, депозитный счет, процентные ставки…

На ставшую привычной работу теперь ходили с каким-то усилием, словно неведомая опасность витала в воздухе. Остановиться, бросить все не хватило сил.

Одним ясным, но уже совсем прохладным октябрьским утром в поле, около сарайчика с той же табличкой «наладчик», появился незнакомец. Возник неожиданно, словно из-под земли вынырнул, — никто не заметил.

Был он достаточно рослым, жилистым, а выделялся разве что донельзя растрепанной шевелюрой. Дело было как раз в тот момент, когда все вместе выносили и укладывали в старенький газик металлические листы. Как специально. Лучше нет момента, чтобы накрыть с поличным.

— Ах, зараза, что же вы наделали? — без всяких предисловий воскликнул незнакомец, присел на корточки около баула, набитого микросхемами, ковырнул в нем рукой и схватился за голову. Он так и сидел рядом с полуоткрытой сумкой. Потом глянул на часы, которые красовались на левом запястье, нажал несколько кнопок, внимательно всматриваясь в циферблат, и снова охнул.

— Как же вы ее обнаружили? Так ведь хорошо спрятал! — Он недоуменно смотрел на горе-предпринимателей.

— Да вот… — начал было Васек, нашедший в себе силы сознаться. — Я и увидел первым.

— Да знаю я это теперь. Как назло, часы потерял, будь все неладно.

Незнакомец, казалось, говорил сам с собой, почти не обращая на них внимания. Потом поднялся, заглянул еще раз в сумку, почти доверху набитую варварски вырванными блоками и микросхемами, пнул ногой в сердцах, зыркнул так, что у всех похолодело в груди.

— Что же вы наделали, вандалы. Как же так можно? Чтобы я вас здесь не видел более! Живо убирайтесь! — Незнакомец прошел в сарай, гулко хлопнув дверью, даже не потрудился обернуться или сумку забрать, будто и не сомневался в том, что его приказ будет немедленно выполнен.

— Так что же получается, эта штуковина его? — не обращаясь персонально ни к кому, спросил Михалыч опасливым полушепотом.

— Слюшай, я чэловек нэ нэрвный, но у меня до сих пор под сэрдцем противно. Его это все, а мы разобрали-разломали.

— Ладно. Хуже, чем есть, уже не будет. Давайте сматываться. Честно говоря, и у меня что-то сердце ноет. Как глянул, так и похолодело, — признался Михалыч.

Васек в разговоре участия не принимал, но по суетливым движениям и торопливому, испуганному взгляду было и без слов понятно, что и он не на шутку встревожен таким развитием событий.

Буквально через десять секунд «газик» сорвался с места, только отпечатки протекторов на сырой бесплодной земле, словно следы на месте преступления.

В два часа ночи Михалыч вышел к сараю, ставшему за последние месяцы привычным местом общих сборов, и неожиданно увидел друзей-приятелей.

— Ну что, и тэбэ не спится, дорогой. Что дэлать бу-дэм?

— А почему мы решили, что этот патлатый и есть хозяин артефакта, — привычно обозначил проблему Михалыч, за несколько часов отошедший от недавних потрясений.

— Он хозяин, точно он, нэ может бит иначе, — грустно, будто думая вслух, заметил кавказец.

В этот момент словно дальний гром прокатился над степью. Вся троица выскочила наружу, на воздух. Ночь была безлунная, ясная и бесчисленные звезды, как сотни и тысячи лет назад, безразлично смотрели из непостижимого далека на затерявшуюся где-то на задворках Галактики планету, греющуюся в лучах заштатного желтого светила.

Два еле заметных следа, будто тусклым фонариком прочертили небо от едва видимого Млечного Пути, почти за горизонт, к старым выработкам, куда они столько месяцев ходили как на работу. Все трое молча ждали продолжения, словно понимали, что оно непременно будет и что-то еще более невероятное обязательно должно произойти. Они даже не успели продрогнуть, когда спустя минут десять-двенадцать теперь уже три неясных следа, заметно ускоряясь, пронеслись в обратном направлении, и далекий победный гром снова расколол небо.

— Холодно уже, — нарушил тишину Михалыч, — пошли внутрь.

— Да-а, — безадресно промолвил Бичо, — дэла…

В повисшей тишине было слышно, как чем-то шуршит в дальнем углу сарая Васек. Спустя минуту он появился под светом лампочки, держа всем памятный почти правильной формы предмет.

— Пьять хвылын — и буде тэпло, я вже так робыв, — успокаивающе сказал он. Взял сверло и ловко проковырял неглубокое отверстие, в которое вставил охотничью спичку. Положил на металлический лист, который валялся прямо на земле. Короткая вспышка, а потом огонь словно исчез, в один момент втянувшись внутрь черного шара и буквально через секунд двадцать первая волна тепла распространилась вокруг.