Армада - [50]

– Выполнять приказ, лейтенант, – ответил адмирал, и мне показалось, что я наконец услышал в его голосе что-то похожее на гнев. Он нажал клавишу, и экран компьютера засветился. Адмирал несколько раз щелкнул мышкой, и на мониторе появился мой перехватчик, уходящий в пике во время погони за последней «глефой». В канале связи грохотал голос адмирала: «Выйти из боя и прекратить огонь! Не пытайтесь преследовать этот корабль! Повторяю: выйти из боя и прекратить огонь!»

Включилась другая камера, и стало видно, как последняя «глефа» вышла из противоположного конца тоннеля и влетела в ангар. На хвосте у нее висел мой перехватчик, который все еще вел обстрел. Адмирал снова остановил запись.

– Я отдал этот приказ не просто так, лейтенант. Если бы вы выполнили его, бронированные стены блокировали бы тоннель с обеих сторон, не давая вражескому кораблю проникнуть внутрь. Вот так – видите?

На другом мониторе адмирал включил анимированный ролик, в котором модель «глефы» подходила к выходу из пусковой шахты. Но раньше чем это произошло, мощный диск встал на место, перекрывая ей дорогу. Через секунду корабль противника врезался в него и взорвался, превратившись в огненный шар.

– Однако получилось не так, да? – спросил адмирал. – Вы проигнорировали приказ и продолжили преследование. Передатчик на вашем корабле отключил блокаду, чтобы вы могли пройти по тоннелю. К сожалению, это открыло дорогу и для «глефы», за которой вы гнались. Благодаря вам она сумела прорвать нашу систему обороны и добраться до ангара беспилотников, где самоуничтожилась.

Он снова включил воспроизведение. Я молча смотрел на то, как взрывается «глефа».

– Браво, Железный Бигль, – сказал адмирал и саркастически показал мне большой палец. – Каким-то чудом никто из личного состава не погиб, однако мы потеряли более пятисот новеньких перехватчиков.

Я поморщился. Пятьсот перехватчиков – это много.

– Я сбил больше вражеских истребителей, чем любой другой пилот, – сказал я.

– Верно. Но твоя маленькая оплошность нанесла базе больше урона, чем внезапное нападение противника. – Он нахмурился. – Ты на чьей стороне?

На это мне нечего было ответить. Спокойное разочарование в его голосе почему-то было куда неприятнее воплей, которых я ждал.

– Эти беспилотники строили несколько лет, они стоят миллионы. Но главное, машины для человечества бесценны. Ведь на создание новых у нас нет времени.

– Сэр… откуда я мог знать про автоматическую блокаду? В игре ее нет. В «Армаде» собрукаи никогда не залетали на базу ОАЗ через пусковые шахты.

– Потому что мы полагали, что вражеские истребители не смогут преодолеть систему блокады. – Адмирал вздохнул. – Никто не думал, что один из наших собственных пилотов будет настолько туп, что попытается преследовать вражеский корабль-камикадзе.

– Это нечестно – валить все на меня, – возразил я. – Я никогда не был в бою – и не хотел воевать! Это вы привезли меня сюда и сказали, что нас атакуют пришельцы – за десять минут до нападения! Я же школьник! Я сейчас должен быть на уроке!

Адмирал кивнул и поднял руки вверх, успокаивая меня.

– Ты прав. Прошу прощения. Ты не виноват. – Он ухмыльнулся. – То есть виноват, но не во всем.

Такого ответа я не ожидал и поэтому решил не отвечать.

– ОАЗ понимал, что мы идем на риск, используя видеоигру в качестве единственного метода обучения рекрутов-гражданских, – сказал он. – Однако в данных обстоятельствах у нас не было выбора. Только так мы могли за короткое время обучить миллионы обычных людей управлять беспилотниками, чтобы об этом никто не узнал. В результате на передовой оказался психически нестабильный, недисциплинированный гражданский вроде тебя, и это привело к катастрофическим последствиям. Но ты – один из самых талантливых пилотов, поэтому мне доложили, что в твоем случае рискнуть стоит…

Он помолчал, давая мне возможность сказать что-нибудь в свою защиту. Я возражать не стал.

– Если ты действуешь бездумно в «Армаде», никаких реальных последствий нет, – продолжил он. – Твой рейтинг немного падает, и тебе показывают назидательный ролик, на который ты тут же плюешь. Но ситуация изменилась. Это уже не игра. Ошибки вроде той, что ты совершил сегодня, слишком дорого нам обходятся. Ясно?

– Значит, вы не отдадите меня под трибунал?

– Нет, конечно, – ответил Вэнс. – Ты нам нужен, лейтенант. Как только сюда прибудет армада европов, нам понадобится каждый житель Земли, который способен держать в руках оружие. И, возможно, даже этого будет недостаточно.

Он перевел взгляд на часы над столом, которые вели обратный отчет. Я сделал то же самое. 7 часов, 2 минуты и 11 секунд. Я посмотрел на свой квантком и увидел те же цифры. Сложно было поверить в то, что бой шел меньше часа. Я стал смотреть, как бегут секунды.

– Это – твое первое и последнее предупреждение, – сказал адмирал. – Еще один провал, и я отправлю тебя возить из Гонконга резиновые собачьи какашки.

Я удивленно уставился на него. Он несколько секунд смотрел мне в глаза, затем еле заметно улыбнулся. Внезапно я понял, что адмирал Вэнс – еще и «Вайпер», пилот, занимавший в рейтинге четвертое место, сразу над Ростамом. А «Вайпер» – имя персонажа из фильма «Лучший стрелок», который он только что процитировал.