Арктический удар - [10]
– А вот его-то как раз под шумок амеры и утопили, а до этого еще несколько наших судов угробили и молчали два десятка лет.
– Ладно, это эмоции, но вот по жизни там наши отлично справились сами. Без чьей-либо помощи. Это будет через три года или раньше. А сейчас на наших сильно жмут немцы.
– Да я-то что, командир, – виновато отозвался Бурый, – я про то лишь, что целей для нас на севере нет! «Тирпиц» вроде Луниным уже битый. А кто там еще был?
– А вот у Саныча спросим.
Конек нашего штурмана – военная история, в частности история Отечественной войны. Из-за чего он в свое время переживал нешуточные баталии с женой, очень недовольной долей Санычевой зарплаты, уходящей на «эту макулатуру», которую она не раз грозилась выбросить вон. В конце концов Саныч решил эту проблему радикально, перетащив три больших ящика книг на борт. Вместе с личным ноутом, хранящим кучу скачанного по теме из Инета, после того как любимая доча, ставя на домашний комп Висту, вместо старой ХР, нечаянно отформатировала весь винт. Не иначе – быть Сан Санычу нашим главным советником.
– Саныч, твоя главная сейчас задача прошерстить всю свою информацию. Интересует все: обстановка на Северном театре в данный период времени, местонахождение крупных военных кораблей Германии, их планы по поводу переходов. «Тирпиц», помню, долго еще не выйдет, а вот там еще «Шарнхорст» был и «Лютцов», и, конечно, «Шеер» – герой Диксона.
– «Шарнхорста» нет пока, – уверил Саныч, – перейдет только в январе сорок третьего. А вот «Лютцов», «Шеер» и «Хиппер» – в Нарвике. «Шеер» выйдет в конце июля в Карское море. «Лютцов», якобы винты повредивший при выходе на PQ-17, вроде должен начать переход в Киль для ремонта. Возможно, я ошибаюсь…
– Узнай! Помню, ты мне показывал подборку по всем кораблям кригсмарине. Выбери и распиши, кто когда и куда пойдет! Также про весь Северный театр. Военно-морские базы, аэродромы, минные заграждения, береговые батареи – все, как полагается. Не мне тебя учить, товарищ капитан третьего ранга. Исполняй. К тому времени, когда мы подойдем туда, я должен знать все.
– Расход боеприпаса, – недовольствовал Петрович. – Может, все ж к потомкам? Они решат, если что.
– Бурый, Триэс, сколько ваши «изделия» без нормального ТО проживут? Чтобы не рванули при пуске. Вопрос второй: кто-нибудь считает, что нам это сумеют обеспечить на берегу в этом времени? Не говоря уже о воспроизводстве. Конструкция – это ладно, а материалы, технология?
– Когда в сорок четвертом на Балтике со дна немецкую подлодку U-250 подняли, это ведь очень хорошо было, – замечает Бурый. – Кроме акустических самонаводящихся, там даже на обычных торпедах были всякие полезные штучки. Приборы маневрирования, например.
– Потому я решил. Оставим потомкам для ознакомления по одному образцу. Остальные – по немцам. Кроме спецбоеприпасов, конечно.
– А почему, собственно?
– Если мы встретим авианосец «Мидуэй» под германским флагом, я сам прикажу тебе бить едрён батоном. Иначе в кого ты собираешься стрелять? По берегу – вони не оберешься, – я международную имею в виду. Вообще, это пусть решает САМ. Когда ему доложат, что за оружие он получил за семь лет «до».
– «Тирпиц» еще может вылезти. Если мы здесь, значит, может пойти не так. И «Тирпиц» выйдет раньше. И конечно, не один – с эскортом. У нас торпед не хватит. Зато один ядерный «Гранит» накроет ВСЕХ. Вдали от берега. И никто не узнает.
– Хм, а ведь ты прав. Считаю «Тирпиц» единственной целью, по которой не жалко и спецбоеприпас. Есть возражения?
Возражений не было. Я встал.
– Ну что, Петрович, теперь надо всем остальным рассказать, что с нами случилось, все должны это знать. Объявляй сбор.
– Всем свободным от вахты собраться в столовой, – донесся по всем отсекам лодки голос Петровича по громкой связи.
Через десять минут собрались все, многие по-прежнему недоумевали.
– Итак, товарищи подводники, – начал я, – до некоторых из вас, наверное, уже дошли слухи о том, что мы не на нашем севере, а у берегов Америки. – Удивленные возгласы. – Самое невероятное в этой ситуации: мы перенеслись на семьдесят лет назад. И это чистая правда. Сейчас за бортом 1942 год, идет война, мы только что протаранили и потопили немецкую субмарину. Сами, конечно, получили повреждения, но незначительные, на нашу боеспособность они не повлияют.
После этих слов поднялся словесный шторм, многие были поражены услышанным, кто-то шокирован, кто-то отнесся спокойно, будто предвидел и был готов к чему-то подобному. После минутного замешательства все притихли в ожидании.
– Как это все произошло, мы не знаем. Вернемся ли назад? Одному Богу известно. Возможно, через минуту или час, год или никогда. А если нас сюда забросила чья-то неведомая сила, значит, кому-то было угодно послать нам такое испытание. Посему придется воевать. Жду ваших предложений, соображений. Как вы понимаете, мы попали в прошлое нашей страны, хотя страны под названием СССР уже нет. Однако мы все родились в той стране, а многие застали те времена и помнят их. Кто был маленьким, помнят хуже. Поясню, тогда нас уважали, не многие решались вякать. А теперь все, кому не лень, норовят плюнуть в наш огород, не опасаясь последствий. Деды и прадеды многих из нас воевали на фронтах этой войны. А уж коль скоро мы здесь, возможно рядом с кем-нибудь из них, надо помочь нашим предкам выиграть эту войну с наименьшими потерями.
