Арканзасские трапперы - [29]

— Отказываешься ты, что ли, или хочешь предать нас?

— Ни то ни другое, но…

— Но? — повторил Кеннеди.

— Но я выдам их вам только в том случае, если буду вполне уверен, что и вы, со своей стороны, исполните мои требования. В противном случае, я не согласен.

— Это, по крайней мере, откровенно.

— Во всяком деле нужна честность и осторожность, — ответил, покачав головой, Болтун.

— Верно. Повтори-ка еще раз твои условия. Я посмотрю, можем ли мы согласиться на них.

— К чему? Ведь не ты у них главный, не так ли?

— Конечно, но все-таки…

— Нет, это бесполезно и не приведет ни к чему. Вот если бы Уактено-Убийца был здесь, тогда другое дело. Я уверен, что мы живо сговорились бы с ним.

— В таком случае, говори. Я слушаю тебя, — сказал кто-то громким звучным голосом.

В чаще послышался шорох, и человек, следивший оттуда за двумя ничего не подозревавшими собеседниками, вышел из-за деревьев и подошел к ним.

— Вы, значит, слышали наш разговор? — сказал спокойно, как всегда, Болтун.

— А вам неприятно это? — спросил тот, насмешливо улыбнувшись.

— Нет, нисколько.

— Так продолжайте. Я слушаю вас.

— Да, это будет, действительно, гораздо лучше.

— Говорите же.

Человек, носивший индейское имя Уактено, был, однако, даже не метисом, а белым. Ему было не больше тридцати лет. Высокая, стройная фигура его отличалась каким-то особым изяществом. Несколько надменное выражение, свойственное людям, привыкшим к тяжелой, но свободной жизни в прериях, лежало на его красивом открытом лице.

Он оперся на винтовку и, устремив свои блестящие черные глаза на Болтуна, с улыбкой смотрел на него.

— Я выдам вам людей, у которых взялся быть проводником, только в том случае, если получу за это хорошее вознаграждение.

— Конечно, — подтвердил Кеннеди, — и предводитель, наверное, согласится на это.

— Да, — отвечал, кивнув головой, Уактено.

— Отлично, — сказал Болтун. — Но что же я получу?

— Скажите ваши условия, — отвечал Уактено. — Я должен знать их, чтобы решить, подходят ли они нам.

— О, мои условия очень просты.

— Ну?

Болтун нерешительно остановился. Он мысленно подводил итог своих прибылей и убытков.

— Эти мексиканцы очень богаты, — начал он наконец.

— Весьма возможно, — отвечал Уактено.

— А потому мне кажется, что…

— Говорите прямо, Болтун — мне некогда слушать ваши разглагольствования. Вы метис — в вашем характере много индейского, и вы никак не можете обойтись без уловок.

— Хорошо, — отвечал Болтун. — Я хочу получить пятьсот пиастров.

— И если я соглашусь на это, вы выдадите мне генерала, его племянницу и всех людей, которые сопровождают его.

— По первому вашему слову.

— Отлично. Теперь выслушайте меня.

— Слушаю.

— Вы меня знаете, не правда ли?

— Знаю хорошо.

— Вы согласны, что на мое слово можно положиться?

— Ваше слово — чистое золото.

— Так вот что я скажу вам. Если вы честно исполните свое обещание и выдадите мне не всех мексиканцев, — они мне совсем не нужны, — а одну только молодую девушку, которую зовут Люцией, я буду вполне доволен. И обещаю вам заплатить за это не вашу цену, пятьсот пиастров, а восемь тысяч. Понимаете?

Глаза Болтуна радостно блеснули.

— Понимаю, — ответил он.

— Ну вот и все.

— Не знаю только, как устроить это. Очень трудно будет заставить ее одну выйти из лагеря.

— Это уж ваше дело.

— Мне было бы гораздо приятнее выдать вам их всех сразу.

— Черт возьми! Зачем они мне?

— Гм! А что скажет генерал? — нерешительно проговорил Болтун.

— Пусть говорит что хочет. Меня это не касается. Ну что же? Согласны вы?

— Согласен.

— Клянетесь вы честно служить мне?

— Клянусь.

— Хорошо. Сколько дней думает пробыть генерал в той местности, где разбит его лагерь?

— Десять дней.

— Так долго? А вы еще говорили, что вам трудно будет вызвать из лагеря молодую девушку! У вас столько времени, что это не должно затруднить вас.

— Но ведь я не знаю, когда именно должен выдать ее вам?

— Верно. Слушайте же: я даю вам девять дней, чтобы устроить это. Накануне отъезда генерала девушка должна быть в наших руках.

— А! Это другое дело.

— Значит, так будет для вас удобно?

— Как нельзя удобнее.

— И между нами все решено?

— Решено окончательно.

Уактено вынул великолепную бриллиантовую булавку, которой была заколота его блуза, и протянул ее Болтуну.

— Вот вам! — сказал он. — Это мой задаток.

— О! — радостно воскликнул проводник, схватив булавку.

— Если вы исполните свое обещание, — продолжал Уактено, — она будет ваша, не считая восьми тысяч пиастров. Деньги я отдам вам, когда получу девушку.

— Вам приятно служить, — сказал Болтун. — Вы благородный и великодушный человек!

— Помните только одно, — сурово проговорил Уактено, холодно взглянув на него. — Меня зовут убийцей, и если вы вздумаете обмануть меня, вам не удастся спастись от моей мести. Куда бы вы ни скрылись, как бы уединенно и неприступно ни было ваше убежище, — я найду вас!

Болтун вздрогнул.

— Я знаю это, — отвечал он. — Не беспокойтесь: я не обману вас.

— Надеюсь. А теперь ступайте. Вам не следует оставаться здесь слишком долго, чтобы не заметили вашего отсутствия. Через девять дней я приду сюда.

— А я передам вам молодую девушку.

Болтун повернулся и так же неслышно и незаметно, как выходил из лагеря, вернулся в него.