Арка первая: За чертой мести - [40]
Выжидал.
Первые годы этой странной призрачной жизни Джей бросил все силы на поиски Ферро. Но тщетно. Какой бы свежей ни была добытая информация, Ферро всегда ускользал. Исчезал буквально перед носом, и вновь приходилось догонять, чтобы ухватить лишь очередной след: горячий, но бесполезный. И тогда Джей заставил себя остановиться. Поверить в «судьбу», решение свыше, чью-то волю никак иначе бесконечные провалы он объяснить просто не мог. Оставалось лишь рассмеяться в лицо самому Миру и поступить по древнейшему правилу: не способен противостоять возглавь. Бывший лидер «К-9» согласился с навязанной ему игрой. Страйду он сказал, что ищет для себя новое место в жизни. И теперь отвечал так каждому, кто спросит его о цели прибытия в любой из городов, бросив всякие попытки достигнуть своей цели. Даже заставил себя поверить в эту надуманную ерунду.
А сам ждал встречи.
И дождался.
По лицу вновь расплылся предвкушающий оскал. Два дня, что остались до парада, теперь казались последними секундами на таймере детонатора. И когда мнимые часы покажут «ноль», Джей будет готов.
Он давно готов. Как взведенный курок, что только и ждет мгновения выстрела.
Скрипнула едва прикрытая дверь, и Джей встретился с затравленным взглядом мальчишки-высотника. Хаук. Про его существование вольный, признаться, успел почти забыть. А тем временем этот взгляд невольного подопечного вполне объясним: ведь мальчишка по уши вляпался. И, пожалуй, его стоит вытащить в качестве благодарности за оказанную услугу.
Эй, голос Джея заставил высотника вздрогнуть и замереть на полушаге, составь мне описание каждого из тех, кто тебя подставил. Пусть и случайно, но твоя глупость оплатила все долги и даже больше. В обмен я отмажу тебя от тюрьмы. Так что не трясись так.
Помог? слово прозвучало как-то осторожно, неверяще, а окончание фразы, на которое раньше бы вскинулся глупым сгустком гордости, высотник даже не заметил. По-моему, нихрена подобного… и, будто на что-то решившись, Хаук поднял полный отчаянной уверенности взгляд, отчеканив: Если куда-то там собрался, пойдешь не один. Как ты сказал к этому привела моя глупость, а значит, я в ответе и…
Нет. Я терпел этот ад пять лет. И сейчас, в шаге от цели, мешать себе не позволю никому. Сунешься убью. Даже думать не буду.
Высотник сглотнул и чуть отступил, все же не выдержав пронзительного взгляда. Да и смотрел сейчас на Джея, словно видел впервые в жизни.
Я не собираюсь тебе мешать. И неблагодарной мразью никогда не был: твое дело это твое дело. Я просто… просто… не хочу оказаться в стороне. Я тебе жизнь должен, помнишь? Дважды. И сегодняшняя глупость этот долг нихрена не оплатит. Ты несешь полный бред.
А-а, вот как. Ну, я ничего не имею против наблюдателей. Это же… парад! он широким жестом развел руки в стороны и снова от души расхохотался.
Хаук еще раз передернул плечами и, не сказав больше ничего, вышел из комнаты. Только скрип ступеней зачастил вниз гораздо позже, чем закрылась дверь.
Не заканчивай работу, Страйд.
Голос звучал тихо. Первые мгновения Хаук даже сомневался, услышал ли его механик вообще. Но плечи уже взявшегося за дело Страйда поникли, и он опустил руку, крепче сжав инструмент:
Не дело это, да. Нельзя не закончить. Джей на месте сидеть не будет, он этого момента долго ждал, да… Да.
Ждал?! когти страшного взгляда того, кто сидел в комнате наверху, наконец отпустили душу, и высотник дал волю будто замерзшим эмоциям: Да он сам на себя не похож! Чертов псих! Чего он ждал, зачем ему нога, сам подумай?! Ничего хорошего из этого не выйдет точно, и…
Хаук! заново прорезавшийся голос Страйда заставил инстинктивно пригнуться, как в первый день. Сейчас он на себя похож куда больше, чем все время до этого, ясно? Джей он… Заносчивый и невыносимо наглый. А в своих решениях не сомневается никогда. И уж тем более не позволяет с собой спорить. Любое слово Джереми Расселла ультиматум. Приказ, да. Пять лет назад к нему не то чтобы подступиться поговорить невозможно было: только по делу. Он одержим этим Ферро. И мешать ему… нельзя. Просто нельзя. Не по-человечески это, да. Я тебе как друг говорю: не лезь. Ты мальчишка, конечно, не поймешь всего. Но поверь хотя бы. А сейчас прости, у меня времени нет. Даже спать не придется. Такую работу за два дня непросто сделать… Совсем непросто, да…
Высотник опустил голову и снова вышел, как несколько минут назад ушел со второго этажа. Во всей этой чертовщине он был лишним. Чужим. Чужим этому Страйду, что не удивительно. Чужим и Джею, что уже обидно хотя признавать этого не хотелось. Да, он не понимал всего происходящего, но… с такими глазами ничего хорошего не делают, и Хаук не мог избавиться от противного липкого страха.
Не за себя.
С другой стороны, Джей живет дольше, а знает и вовсе несоизмеримо больше. Уж он-то выкрутится. Наверняка уже продумал все шаги и прекрасно знает последствия каждого. Ему же, Хауку, куда уместнее опасаться того, к чему сегодняшняя подстава приведет его самого. Хотя «внешний» и обещал отмазать, но самого факта это не сотрет. Та самая репутация, которая все решает в мире вольных, имеет свой вес и в городе. Такой старт плохая рекомендация для будущего работодателя… Быть наивным дураком, наверное, хуже, чем преступником.
Парад. Мотивация. Впечатление. Толпа. Сцена готова, главные актеры заняли свои места, и зрители с нетерпением ждут зрелища. Только сегодня восторг и ликование сменятся пропитанной ужасом тишиной. Люди должны знать своих героев — верно. Точно так же ублюдки и мрази должны уяснить: платить по счетам заставят.Но как бы хорошо ни была спланирована казнь, и как бы грамотно не поставлена сцена — самоубийство останется самоубийством.
Главные герои Сайга и Грач. Им выпадает удача взять выгодный заказ на доставку синего цилиндра. По пути к точки сдачи заказа они заходят в лес. Существо, неизведанного типа нападает на героев, в пожеланиях поесть. Повреждает мозг одному доставщику, заставляя мучиться, страдать. Напарник, помня наставление, бросается спасать. С трудом отбивает пострадавшего от монстра.
Земля изменилась. Вторжение пришельцев принесло социальные потрясения, передовые технологии и целую прорву роботов-миротворцев. Виртуальная реальность под названием «Игра» стала важной частью Вселенной. Только в ней были разрешены межгалактические войны. Только в ней можно было захватить Землю и навязать ей свои условия. Те, кто не согласны с правилами, будут стерты. Игра важнее отдельных существ и даже целых цивилизаций. Но Алана, студента колледжа, это мало заботило. Как и у большинства, у него было только одно желание: войти в Игру.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.