«Арк Ройял» - [6]

Единственный «корабль» Королевского Флота, который был ему известен, — это учебная казарма «Ганг» в Шотли возле Ипсвича. Он был очень рад тому, что «Ганг» остался позади, «каменный фрегат», который временами превращался в концентрационный лагерь, тюрьму и каторгу. Единственное, что он вспоминал без озлобления, — это мачта на парадном плацу. Для других это был настоящий ужас, но для него убежище. Од видел, как один из мальчиков от отчаяния бросился с мачты прямо на землю и разбился насмерть. Однако он сам специально залезал на эту мачту до брам-салинга. Выше был только топ. Мачта гнулась и раскачивалась над серыми волнами, по которым когда-то плавали деревянные корабли и железные люди Королевского Флота. Здесь он хоть ненадолго чувствовал себя в полной безопасности. Он мог наслаждаться своим одиночеством и мечтать о далеких берегах и счастливых моряках, несущихся по залитому солнцем морю под ослепительно белыми парусами.

Тогда был «Ганг». Теперь был «Арк Ройал».

«Похоже, я поменял одну тюрьму на другую», — подумал он.

Авианосец не опустил трап, поэтому его высадили с катера на Железнодорожный причал. Ему пришлось подниматься на корабль по сходне, волоча за собой вещевой мешок, койку и портфель.

Его глаза не могли охватить весь корабль сразу. Он на мгновение остановился и посмотрел вверх на огромный закругленный свес полетной палубы и не поверил собственным глазам. Он был огромен. Его борта поднимались подобно стальным утесам, а полетная палуба вздымалась в небо, словно горное плато. Он в изумлении уставился на исполинский корпус, который тянулся вдоль причала на много миль, и гадал, где же там находится его кубрик, и встретит ли он на борту кого-нибудь из знакомых, например, из юнг «Ганга». Он отметил, что корабль стоит носом к морю и вокруг него толпятся баржи. Он подумал: «Скоро я в первый раз выйду в море». До этого он всего лишь раз ненадолго выходил из гавани на эсминце.

Причал был совершенно пустынным. Ветер гнал обрывки газет по грязным камням. Обрывки бумаги обмотались вокруг швартовых концов и трещали на ветру. Ветер был холодным. Он дул с моря, и в нем отчетливо ощущался привкус соли. Оставив вещевой мешок на причале, он забросил койку на плечо, покрепче сжал портфель и ступил на широкую двойную сходню. Она круто поднималась с причала, исчезая в огромном вырезе корпуса «Арка», похожем на пасть кита, проглотившего Иону. Молодой моряк поднялся по сходне и очутился в брюхе левиафана, которое могло вместить 1600 человек и 60 самолетов. Но даже после этого в нем все равно осталось бы много свободного места.

На сходне стояли морские пехотинцы, ему показалось, что там было целое отделение офицеров и солдат. Молодой моряк нервно сжал направление, а потом вдруг побежал вниз по сходне, испугавшись, что пропадет его драгоценный вещевой мешок. Затем ему приказали идти по бесконечным гулким стальным коридорам, переступая через высокие комингсы дверей в переборках, которые с лязгом захлопывались за спиной. Он проходил через отсеки, набитые странными механизмами, пока не очутился в логове могучего оружейника.

Оружейник сразу ошарашил его, приказав вызвать унтер-офицера. Рон стоял, онемевший и потрясенный. Он не верил, что сумеет найти дорогу в этом странно пахнущем лабиринте. Это был характерный запах военного корабля — смесь нефти и пара. Если бы кто-нибудь сказал ему, что через пару месяцев он сможет добежать с мостика до центрального поста за 30 секунд, он просто не поверил бы.

После долгих и мучительных поисков он все-таки нашел свой кубрик. Рона вполне устроил большой сверкающий рундук, куда ему приказали сложить свое имущество. Обычно увольняющийся матрос оставляет в пустом рундуке монету в 10 шиллингов, потому что новичок прибывает, как правило, с пустыми карманами. Однако Рон не нашел монеты в своем рундуке, там не было даже крошечной пылинки. И понятно — ведь он был первым хозяином рундука. Это заставило его слегка вздрогнуть.

Он обнаружил, что на авианосце уже находятся 10 юнг, которые были переведены с «Корейджеса». Он прислушивался к каждому их слову, в конце концов, они были настоящими ветеранами, по сравнению с зеленым салагой. Эти настоящие моряки уже плавали на авианосце. Потом он распаковал свой вещмешок, подвесил койку и уселся писать длинное письмо домой. Здесь, в отличие от «Ганга», он нигде не мог укрыться. Однако он был всего лишь мальчиком 15 лет, и перед ним была вся жизнь, с ее надеждами и радостями, жизнь, в которой этому кораблю предстояло сыграть важнейшую роль…

Глава 2. К цели без отдыха

Капитан-лейтенант Эрман был первым пилотом, совершившим посадку на борт «Арк Ройала». Следом за ним летели остальные «Суордфиши» 820-й эскадрильи Королевского Флота. Это была элитная часть, специальностью которой являлись ночные полеты с авианосца. Это была спаянная, уверенная в себе команда.

Они прибыли с «Корейджеса», который одолжил свою авиагруппу новому кораблю. Летать с «Корейджеса» было совсем не просто. Пилот должен был заходить на посадку исключительно аккуратно по крутой глиссаде, иначе воздушный поток за кормой мог швырнуть самолет в сторону. Если же он попадал в горячие газы из трубы, то самолет уходил вверх в тот самый момент, когда пилот собирался посадить его на палубу. «Гермес», спроектированный как авианосец, был гораздо удобнее в этом отношении, как, впрочем, и «Фьюриес». Он не имел острова, а газы от котлов выбрасывались через трубки ниже уровня полетной палубы. Они не мешали пилоту, если тот садился в центре полетной палубы.